Молодые парни любят повторять, что могут убить словом, не поднимая при этом кулак в воздух. Сложно представить, словесную дуэль с человеком, словарный запас которого состоит из пятнадцати слов, десять из которых маты.

Попадая за пределы своей страны, понты у абхазов пропадают. Они ведут себя что мыши.

Но обо всём этом я решила умолчать. Уверена, Даниил и сам успел заметить.

– Я здесь третий день. Таких ослепительных закатов, как в Гаграх, мне не доводилось видеть никогда. Природа живописная, а обо всём остальном ещё рано делать выводы, – ответила я.

Даниил пил маленькими глотками чай и всё время ел меня глазами. Тёплый, манящий, красивый взгляд с непреодолимой силой затягивал в бездонный омут.

– А я из Новосибирска. Вырос без отца. Мать страдала сердечно-сосудистыми заболеваниями, и я решил перевезти её на постоянное место жительства в Сочи. Сам недавно переехал из Сочи в Краснодар. Пришлось по работе, – пояснил он. – У меня какая-то бредовая жизнь без остановки на передышку. Давно пора было притормозить. Сегодня впервые обсуждал деловые вопросы в такой обстановке. Наслаждался неспешностью и полноценным сном за столь долгое время. Оценил красоту тишины и шум прибоя, пробуждающий утром, вместо несмолкаемого телефона, – признался он.

«Интересно, он счастлив в браке или нет? – думала я. – Хотя какой смысл встречаться с мужчиной, который занят?»

– …и может, совсем не зря я решился подойти к тебе с мороженым после долгих наблюдений?! Что если это Судьба? – сказал Даниил и посмотрел вопрошающим взглядом.

– Я обязательно проверю, – ответила я и одарила его одной из своих фирменных улыбок.

– Я заметил, что ты плаваешь в солнечных очках. Я даже поспорил с другом на бутылку коньяка, что ты их потеряешь, – признался Даниил.

– Гламурность – это не выпендрёж, гламурность – это диагноз. Я воздерживаюсь от подводного плавания, потому это исключено, – ответила я с улыбкой. – Сколько тебе лет? – неожиданно спросила я.

– 24, – ответил Даниил.

– Сколько лет в браке?

– Два года.

– Ясно, – улыбнулась я в ответ.

– Ты остановилась в санатории? – уточнил Даниил.

– Нет. Я приехала к мужу. У нас квартира в районе Ипнари, – пояснила я.

– А почему ты не носишь обручальное кольцо? – удивлённо спросил Даниил.

– Я не ношу украшения при купании в море, – сказала я. – Ещё у меня есть одна плохая привычка: я снимаю золото, когда мою руки и забываю на умывальнике.

– Значит, ты часто теряешь драгоценности? – задал он вопрос.

– Уже почти нечего терять, – призналась я и смущённо улыбнулась.

– Какой у тебя супружеский стаж?

– Десять лет, – ответила я.

Даниил с трудом скрыл удивление и удержался, не поинтересовавшись моим возрастом. В любом случае, я не собиралась озвучивать цифру, в которую сама с трудом верила. Он вглядывался в моё лицо, изучая его, а мне казалось, что он считает все морщины на нём.

– Ты приедешь завтра на море?

– Мы с мужем планировали поездку на Рицу, – поделилась я планами на выходные.

Допивая свой чай, я увидела водителя по имени Шали, который забирал меня каждый вечер вместе с работниками столового пансионата. Всякий раз я с любопытством наблюдала, как они опустошают столовую, вынося сумки и вёдра с продуктами через чёрный ход. А сухие пайки на экскурсию и вовсе «забывают» выдать отдыхающим. Во время поездки они делятся впечатлениями о посетителях, и я становлюсь невольной слушательницей их рассказов. То о бабушке, выпивающей шесть бутылок пива в первой половине дня и ловящей отходняки до обеда, в то время как её четырёхлетняя внучка делает план буфету, съедая все шоколадные батончики. То о престарелой даме, имеющей неосторожность поинтересоваться, почему в её номере обшарпанный пол (можно подумать, она будет заниматься на нём сексом). О женщине адвокате, жалующейся на отсутствие кулера в номере. Последняя ввела в заблуждение весь персонал санатория, который кинулся выяснять значение загадочного неологизма. О поисковой системе Google здесь мало кому известно, потому выясняли путём сарафанного радио. Ей предложили воспользоваться кулером в штанах сантехника Коли.