– Вы меня не поняли? – секретарь скользнула по Ольге взглядом. – Богдан Юрьевич не сможет вас принять.

Ольга не успела ничего ответить, так как дверь кабинета вдруг резко распахнулась и появился герой телепередачи. В жизни он оказался намного прозаичнее. «Ничего особенного», – подумала она, стараясь не рассматривать его слишком пристально.

Не обращая на Ольгу ни малейшего внимания, он обратился к своей помощнице:

– Приглашайте всех на совещание, – резко сказал Богдан Юрьевич и исчез за дверью своей «крепости».

В течение следующих десяти минут Ольга наблюдала, как мужчины и женщины проходили в кабинет, оставляя за собой шлейф дорогих духов.

«Это совсем другой мир», – думала она, рассматривая их лица и одежду.

– Вы собираетесь здесь до вечера сидеть? Я могу пригласить охранника.

Ольга вернулась в действительность и решила стоять за своих детей до конца.

– Попробуйте. Только для начала я наберу номер местного журналиста, чтобы сегодня вечером могло выйти продолжение недавнего, столь удачного для вашего шефа, интервью.

Секретарь презрительно хмыкнула:

– Я вас предупредила. Богдан Юрьевич не любит наглых.

– Да что вы? Попробую убедиться в этом сама.

Спустя несколько часов Ольга тихонько достала из сумочки бутылку с минеральной водой и сделала пару глотков.

Она откинулась на удобный подголовник кресла и не почувствовала, как задремала. Проснулась Ольга от звука голосов над своей головой.

– Давно она здесь сидит?

– Часа три, наверное. Простите Богдан Юрьевич, но мне сегодня очень нужно уйти, и я не знаю, что делать. Я грозила ей охраной, но она сказала, что позвонит в газету.

– Хорошо. Идите. Я разберусь.

Ольга открыла глаза и взглянула на говорившего. Богдан Юрьевич возвышался над ней, положив руки в карманы брюк.

«Какой же он до противности идеальный», – думала Ольга, рассматривая его рубашку, галстук и запонки.

– Итак, что вы хотите?

Ольга встала с кресла и посмотрела ему в глаза.

– Здравствуйте, если не возражаете. Во время передачи вы производили впечатление более культурного человека.

– Простите, здравствуйте. Я не позволю устраивать здесь сцены. Говорите, что вам нужно, и уходите.

Его голос показался Ольге жутко противным и грубым. Она растерялась. Ольга подозревала, что общение с этим человеком может оказаться сложным, но что он настолько невежлив, она представить не могла. Выхода не было. Унижаться в этом кресле столько часов и отступить в последний момент? Ну, что он сделает? В самом крайнем случае – выдворит ее отсюда. Вот только просить его о помощи Ольге уже не хотелось.

– Основная цель моего визита, похоже, останется не достигнута. К сожалению, это я только что поняла. Но свое желание посмотреть вам в глаза и сказать, что вы – лжец, я осуществлю. Если же вы и правда не знаете, что происходит в вашей корпорации – то вы еще, к тому же, и плохой руководитель.

Она выскочила из приемной. Уже сев в автобус, Ольга поняла, что забыла на кресле свою папку, в которой лежало ее старое письмо о помощи.

Она прислонилась к стеклу и тихонько заплакала.

– Не расстраивайся, Оленька, – тихо произнесла Клавдия Матвеевна, приобняв ее за плечи. – Ты ведь вряд ли рассчитывала, что этот богатей услышит тебя. Да и не впервые нам отказы получать. Мы уже привыкли.

Они сидели в беседке, во дворе детского дома. Воздух был наполнен влагой и весенним теплом. Земля, напившись дождевой водой, радовалась весне и дарила чудесные ароматы.

– На себя злюсь, тетя Клава. Просидеть у него в приемной столько времени, еще и умудриться заснуть! И чего в итоге я добилась? Сказала ему, что он лжец и плохой руководитель. Легче мне от этого не стало… и нашим детям тоже.