По дороге она вспомнила странные разговоры толстяка "про это дело". Как она поняла, соседу некто напоминает о какой-то неблаговидной истории из его прошлого и занялся шантажом или угрозами. Так один искушенный прохиндей пытался вымогать деньги у Жени-Вейдера за тайну его отца…

Сосед сделал два звонка. С первым собеседником он общался непринужденно, как со старым другом: "братан, ты кому растрепался, не сболтнул ли бабе"… Так разговаривают давние друзья, съевшие вместе пуд соли и привыкшие особо не церемониться, не обижаться на грубоватый стиль общения. "Как будто они вместе совершили что-то нехорошее или даже криминальное, пытались скрыть, но тайна стала известна третьему лицу, и они пытаются понять, как это случилось"… Второй разговор – более "официальный", на "вы", но тоже весьма развязно, и тема та же – "кто и как мог узнать "про это дело". Прозвучали даже явные угрозы всех "слить в случае чего" – "мне одному огребать несподручно". Вероника предположила, что второй собеседник помог замять историю с неким "этим делом", используя свое должностное положение – оперативник? Следователь? Судья? Адвокат? – и имеет больший доступ к информации, по словам толстяка, "да, вам проще будет выяснить"… Может даже этот человек замял "это дело" небескорыстно, и толстяк мог себе позволить разговаривать с ним так напористо по принципу "я вам заплатил, вы на меня работаете".

Но тогда получается, что "это дело" – нечто криминальное, уголовно наказуемое. "Так… Чем дальше в лес, тем толще партизаны, как говорит Наум. Этот балабол что – от "уголовки" отмазался при помощи взятки и друзей, которые поручились, подтвердили, дали показания? Очень похоже на это, судя по его разговорам, которые я услышала… Интересно, что он натворил? На редкость отталкивающий тип!"

Ника вышла на берег у палаточного лагеря и остановилась в изумлении. У кромки воды спиной к озеру стоял Женя в полном облачении Дарта Вейдера и, опершись на красный световой меч, гулким басом вещал о своих первых впечатлениях от острова. А снимала его Мияко, державшая камеру вполне профессионально.

– Вау, классно поездка начинается, – сказала Нике зеленоволосая девушка-соседка, – самого Вейдера в реале увидела!

– А он часто бросает клич, любой желающий может поучаствовать в акции, – улыбнулась ей Ника. – Вейдер всегда возглавляет движуху.

– Надо будет вписаться! – пришла в восторг девушка. – Он такой клевый! Лена, – назвалась она.

– Вероника.

– Имя красивое. Как у римской патрицианки.

– Спасибо.

– Симпатичная киргизка, – заметил один из спутников Лены, глядя на Мияко.

– Сам ты киргиз, – ответили ему из-за каменной гряды, разделившей лагерь на две неравные части, – ты что – все позабыл на каникулах? Это же японка!

*

Молодые соседи оказались аспирантами с факультета иностранных языков Университета профсоюзов, который в свое время окончили сама Вероника, Виктор Морской, Женя Малышев и Наум Гершвин. Лена, Катя, Сережа и Ваня вспомнили, как Вероника приезжала в Университет в качестве почетной гостьи и выступала перед аудиторией, когда они были студентами последнего курса. В отличие от экстравагантной Лены Катя носила обыкновенный "хвостик", не красила свои светлорусые волосы и щурилась от непривычки к контактным линзам. "Очки в поход надевать неудобно, – пояснила она, – того и гляди разобьешь".

Сережа и Ваня жарили на ужин шашлык и пригласили к столу Нику, Мияко и Вейдера: "Всем хватит, а если вы еще что-то захотите добавить к "поляне" – это только лучше будет!".

– Позвольте помочь вам, – к мангалу подошел Женя, успевший сбросить плащ и шлем Дарта Вейдера.