– Быстро просмотрите имеющиеся у вас руны и решите, какую из них вы будете активировать в первую очередь. Тем, у кого есть оружие, я бы посоветовала сосредоточиться на каком-то одном. Тем, у кого оружия еще нет, сосредоточьтесь на своей способности, – инструктирую я, прежде чем повернуться к Бастьену.

Он ухмыляется:

– Мне очень нравится, когда ты начинаешь командовать.

Его слова заставляют меня рассмеяться.

– Не думай, что, подлизываясь ко мне, ты добьешься снисходительности, – предупреждаю я.

Карие глаза Бастьена загораются весельем, делая его еще более привлекательным, чем он есть на самом деле. Его длинные волнистые темно-каштановые волосы зачесаны назад, подчеркивая мужественные черты лица, а восхитительные пухлые губы раскрываются еще больше, обнажая ровные белые зубы.

– Тогда хорошо, что мне нравится грубость.

Я подавляю смешок и мысленно пытаюсь перенаправить поток крови в моем теле, чтобы он не скапливался между бедер. Черт, это было горячо, но, опять же, это последнее, о чем мне сейчас нужно думать.

Отворачиваюсь от улыбки Бастьена, от которой мокнут трусы, и смотрю на Торреза. Его ноздри слегка раздуваются, и на лице появляется понимающая улыбка. Черт, он, наверное, чувствует запах моего мокрого белья даже издалека. Сосредотачиваюсь на дереве справа от меня, считая его единственным безопасным местом, куда я могу отвести взгляд, и пытаюсь восстановить самообладание. Подавив приступ возбуждения, снова сосредотачиваюсь на текущей задаче.

– Не знаю, как вы ощущаете свою магию, но для меня она похожа на темную пещеру, которая находится в центре моей груди. Мне кажется, что она бесконечна, но не пуста. Я представляю, какую ветвь магии я хочу использовать, и обращаюсь к ней. А затем с помощью намерения и желания показываю миру то, что хочу.

Когда я произношу слово «желание», раздается тихое ворчание, но я не обращаю на это внимания, вместо того чтобы определить источник. Я ставлю на Торреза или, может быть, на Бастьена, но не хочу погружаться в это. Мне не стоит возбуждаться еще сильнее.

– Все меня поняли? – спрашиваю я и удивляюсь, когда все кивают в ответ. – Отлично. Я хочу, чтобы теперь каждый из вас призвал магию Стража, а затем представил, как вкладывает эту магию в руны оружия или способностей, которые вы решили использовать в первую очередь, – объясняю я. – Давите понемногу, пока не почувствуете, что руны просыпаются. Вы почувствуете, как метки начинают словно вытягивать магию, пока ваша способность или оружие не материализуется там, где вы прикажете.

В воздухе материализуется посох и падает перед Энохом. Он ловит его в падении и смотрит на оружие в своей руке; его глаза полны благоговения, а улыбка – гордости.

Чертов выпендрежник, проносится у меня в голове, и я, усмехнувшись, смотрю на Сабина. Киваю ему, давая понять, что услышала его, прежде чем обвести взглядом остальную группу. Медленно появляются ножи, а затем быстро исчезают. Нокс издает радостный крик, когда в его руке оказывается длинный меч, и он сжимает его не за лезвие, как было раньше, а за рукоять. Каллан выглядит невероятно шокированным, когда в его руке вырисовывается хлыст, и меня это тоже заставляет удивиться. За хлыст отвечает руна на тыльной стороне моей ладони. Быстро перебираю в памяти, были ли у Каллана какие-нибудь другие руны, кроме этой, но не могу вспомнить. Помню только, что он показывал мне именно эту.

Внезапно в моей голове всплывает образ Валена, прижимающегося ко мне на кровати. Его колено вжимается между моих раздвинутых бедер, и он трется о чувствительную точку. Я издаю стон и прижимаюсь к его бедру, пытаясь продлить те ощущения, которые вызывает это восхитительное трение. Вален наклоняется надо мной и целует, его язык дразнит мой, еще больше разжигая во мне желание. Я стону ему в рот, и он сжимает мой сосок большим и указательным пальцами. А потом так же быстро, как и появилось, изображение исчезает, и я остаюсь опустошенной и неудовлетворенной.