Но уйти без проверки он не мог. Так что парень, весьма осторожно, приблизил руку с наручем к стене, подключённой к одной из камер, и активировал щуп из наноботов, спроецированный с максимальной точностью – всего один миллиметр длиной. Погружение щупа в интерфейс заняло меньше секунды. В этот момент нейросеть развернула комплексную защиту:

“Фальшивый цифровой отпечаток администратора.

Маскирующие протоколы: якобы запрос пришёл от техподдержки станции.

Фоновая передача ложных логов – для имитации «нормальной» проверки оборудования.”

В этот раз процесс проникновения, внедрения и захвата контроля растянулся на три минуты. Нейросеть отчитывалась с каждой секундой:

“Вод… Успешен…

Камера 1: доступ получен

Мобильная установка: попытка подключения… успешно

Сенсорная решётка: доступ ограничен, обход… завершён

Дроны: ограниченное подключение. Статус субъекта: [YELLOW]

Регистрация объектов: одна неизвестная единица с нестандартным идентификатором в пределах радиуса 60 м (предположительно сам носитель)”

Именно тут Серг увидел подтверждение своих страхов: Прометей активно следил за этим ярусом. Камеры вели непрерывную запись, архивы логов скидывались в защищённый узел связи, в который нейросеть пока не могла проникнуть. Более того… В списке действий патрульного дрона была отмечена его собственная активность, пусть и закамуфлированная. И его статус здесь был уже [YELLOW-PRIORITY], с пометкой:

"Наблюдаемый субъект. Поведение нестабильно. Мониторинг непрерывный. Возможность перехода в красную зону – средняя."

– Он знает… – Серг замер. – Даже с фильтрами, даже с фальшивыми логами – он всё равно… Что-то заметил…

Сделав такой вывод, парень отступил, отключив щуп, и дал команду на отключение видимых следов подключения. Нейросеть подчистила всё, что можно было стереть без риска. Потом он подумал и добавил:

"Составить предварительный план по подмене или изоляции сенсорных потоков. Цель – создать зеркальную зону, в которой Прометей будет видеть “норму”. Реальные действия должны быть отделены."

Ответ нейросети был весьма сдержанным:

"План возможно составить. Требуется сбор дополнительной информации о способах подключения центрального ядра контрольного кластера данного яруса. Время – от 12 до 36 часов."

Серг отступил назад, в безопасный ярус, но даже теперь парень не чувствовал себя в безопасности. Так как он уже прекрасно знал о том, что Прометей следит. Ждёт. А может даже тестирует. И если он ошибётся, то вся эта достаточно могущественная система может решить, что он больше не “белый”… И… Даже не “жёлтый”.

Так что сейчас он действовал почти инстинктивно, доведённый до автоматизма алгоритмами нейросети и собственным упрямым выживанием. Он не приближался к мобильным сенсорным установкам напрямую – это было бы глупо. Вместо этого он оставлял крошечные колонии нанитов, замаскированных под пыль, влагу, капли крови или смазки, прямо на маршрутах движения дронов-наблюдателей. И как только один из них пересекал подготовленную точку, наниты активировались. Попадали на его корпус. Потом входили в контакт с сенсорными каналами машины и начинали свою тихую работу. Сейчас у них была одна цель. Установить фоновое прослушивание, и получить доступ к внутреннему протоколу связи. А уже затем постараться “заразить” передающиеся пакеты “исправленными” метаданными.

Именно тогда нейросеть впервые отметила аномалию в архитектуре передачи данных. Она не пришла как вспышка – это была медленная, тягучая картина, собирающаяся фрагмент за фрагментом:

“Обнаружено: система ретрансляции данных

Все сенсорные установки, камеры, дроны и наблюдательные узлы передают информацию не напрямую в ядро Прометея, как предполагалось ранее.