Вот это да! Так вот оказывается, где я лежу: в бельевой комнате собственного дома. Которая находится как раз на выходе из гостиной в прихожую. Ну, ничего себе заморочки, да? Потому и темно вокруг, что окон здесь нет. Теперь я сообразила, откуда идёт такой запах. Ведь я же сама раскладывала среди белья подушечки саше, наполненные лавандой, полынью и ещё какой-то травкой. Всё время забываю её название. Впрочем, название и не важно. Гораздо важнее, как найти способ выбраться отсюда до возвращения громил? И, по возможности, живой.

Так, будем думать. Как же хорошо, что это ничтожество никогда не любил держать дома деньги. Хотя бы немного, тысяч пять-десять. Значит, если у моего (а после всего, что сегодня произошло, так совершенно точно – бывшего моего) подлеца (а как прикажете его называть после того, что я услышала?) нет дома ещё пяти тысяч баксов, то до завтрашнего утра наверняка и не будет.

Потому что занимать деньги не в его привычках. Чтобы те, кто вчера дал, завтра сами к нему не обратились. Так что в долг кому-то давать для него, так уж лучше уксуса выпить. Таким образом, остаётся только его банк. А банк отпадает, потому что наверняка уже закрыт.

Откуда я знаю? А очень просто: когда я выходила из бутика с обновкой, машинально глянула на часы. Так как решала, хватит ли у меня времени на мороженое перед шейпингом. Тогда было начало пятого. От бутика к нашему дому доехать – не меньше сорока минут. Это если водитель умелый. И знает, как быстрее к нашему коттеджу в посёлке "Сокол" проехать, минуя всякие нехорошие места с километровыми пробками. Значит, привезли меня в пять, не раньше. Отсюда до банка, где этот Гобсек хранит то, что не успел ещё за кордон переправить, тоже не меньше часа. А в час пик, как сейчас, так и вовсе полтора. Определённо, у меня есть время до завтрашнего утра. Минимум – до одиннадцати. Максимум – до обеда.

Поэтому нужно попытаться улизнуть отсюда раньше этого часа икс. Для начала нужно хотя бы освободить руки. Но как? Я напрягла свои несчастные мозги, вспоминая, что же я держала в бельевой такого, что могло бы мне помочь освободиться. Но голова просто раскалывалась после удара, и на ум ничего путного не приходило. Наконец, я вспомнила про коробочку с шитьём, которую постоянно держала здесь. А ведь там определённо должны лежать и ножницы. Надеюсь, моё бывшее убоище не выбросило этот бесполезный, с его точки зрения, предмет на помойку?

Я попробовала подняться на ноги и тут с отчаянием обнаружила, что эти паразиты спеленали меня, словно мумию египетскую. Не только руки, но и ноги были плотно стянуты мерзкой липучкой. Для начала мне пришлось порядком покрутиться гусеницей по полу. Потом, обтирая плечом своего персикового пиджака побелку (сколько раз предлагала этому недоноску позвать маляра и покрасить бельевую изнутри водоэмульсионкой!), я с горем пополам встала на ноги. А затем принялась шарить носом по полкам. Ну, погодите у меня, подонки! Только выберусь, я сюда взвод милиции с автоматами приволоку. Вот тогда вы у меня попляшете!

Однако, сколько я ни шарила носом, картонка с шитьём всё не находилась. Я приуныла. Наверное, теперь, когда в доме не стало жены (женщины, а я была в этом уверена, у этого полового маньяка после моего ухода не переводились), коробочка с иголками-нитками стала ненужным обо мне напоминанием. И наверняка нашла свой последний приют на какой-нибудь свалке. Куда и я могу запросто угодить, если не справлюсь с проблемой. Мысли о свалке, о том, как неприятно там пахнет, придали мне новых сил, и я лихорадочно стала искать новый способ избавления от стягивающих руки и ноги пут.