– Так же, как и ваше заигрывание со мной.

– Ваши слова глубоко ранили меня. Я-то полагал, что немало преуспел в этом искусстве.

Против воли Калли улыбнулась и покачала головой.

– То, что мы незнакомы, легко исправить, – продолжил он мгновение спустя. – Просто назовите мне ваше имя, а я вам – свое.

Каландра снова качнула головой. Несмотря на любопытство, она находила неизъяснимое удовольствие в том, чтобы танцевать и флиртовать с этим незнакомцем, не боясь быть узнанной. Ей не нужно было беспокоиться о своих мотивах или его намерениях. Ей не нужно было взвешивать каждое слово или гадать – заигрывает ли он с ней или с наследницей большого состояния? Даже те мужчины, которым не нужны были ее деньги, знали о ее богатстве. Для них ее происхождение и состояние являлись такой же неотъемлемой частью ее самой, как и ее смех или улыбка. Она никогда не узнает, какие чувства эти мужчины испытывали к ней, будь она просто дочерью джентльмена, а не сестрой герцога. Калли подумала, как приятно ей сознавать, что этот мужчина видит только ее, и именно она его привлекает.

– Ах нет-нет! – воскликнула она. – Мы не должны открывать друг другу наши имена, ведь тогда развеется атмосфера тайны. Не вы ли сами мне только что сказали, что именно в этом и состоит цель маскарада – в загадочности и захватывающем ощущении оставаться неузнанным?

Он засмеялся:

– Действительно, прекрасная дама, вы сразили меня наповал моими же собственными словами. Как вы считаете, разве справедливо, чтобы такая красавица оказалась наделенной столь живым умом?

– А вы, как я понимаю, привыкли выигрывать споры, – заметила Калли.

– Временами я не прочь потерпеть поражение. Но не в этот раз. Будет очень жаль, если я потеряю вас.

– Потеряете меня, сэр? Как можно лишиться того, чем не обладаешь?

– Я потеряю шанс увидеть вас снова, – пояснил он. – Как же мне найти вас, даже не зная вашего имени?

Калли наградила его кокетливым взглядом:

– У вас так мало веры в собственные силы? Не сомневаюсь, вы сумеете изыскать способ.

Он усмехнулся в ответ:

– Миледи, ваша вера в мои способности стала для меня высшей наградой. Но вы же намекнете мне, в каком направлении вести поиски, не так ли?

– Ничуть не бывало, – весело парировала Калли. Она вдруг осознала неизъяснимую прелесть не быть собой, не задумываться о том, как отразятся сказанные ею слова на репутации ее брата или на чести семьи. Было действительно забавно на несколько минут превратиться в молодую женщину, флиртующую с привлекательным джентльменом.

– Полагаю, мне придется оставить всякую надежду, – вздохнул ее партнер. – Тогда, по крайней мере, скажите мне, кого вы изображаете.

– Разве вы сами не можете отгадать? – с притворным возмущением воскликнула девушка. – Ох, сэр, вы глубоко задели мои чувства. Я-то полагала, что мой костюм говорит сам за себя.

– Вы облачены в костюм дамы эпохи Тюдоров, – задумчиво произнес ее кавалер. – Но не времени правления королевы Елизаветы в исполнении леди Пенкалли. Скорее периода предыдущего монарха, Генриха VIII, я бы сказал.

Калли склонила голову.

– Вы совершенно правы.

– Но вам больше подошел бы костюм королевы, – продолжал мужчина.

Она одарила его поистине монаршим кивком.

– Без сомнения, вы изображаете искусительницу Анну Болейн.

Девушка тихонько засмеялась:

– Боюсь, вы выбрали не ту королеву. Я не из тех, кто теряет голову из-за мужчины.

– Катерина Парр. Ну конечно! Мне следовало бы догадаться. Прекрасная настолько, чтобы завоевать сердце короля, и умная настолько, чтобы удержать его.

– А что насчет вас? Вы представляете какого-то конкретного роялиста или просто одного из сторонников Карла?