– Нечего сказать, гениальный план! – проворчал Тузик. – И как ты догадался?

– Сам придумал или кто подсказал? – подзадорил кот.

Тунгус не обратил на насмешки друзей никакого внимания. От волнения у него одно ухо стояло торчком и время от времени вздрагивало, будто пёс отмахивался от комара, а другое, напротив, было опущено вниз и чем-то напоминало грустную шерстяную тряпочку.

– Во-вторых, у нас мало времени! – продолжал пёс.

– Почему? У меня, например, времени полным-полно! – возразил Тузик.

– Потому, Тузик, что скоро наступит полдень, а потом и вечер не за горами! – начал терять терпение Тунгус. – К тому времени Страусиный медальон будет двигаться по направлению к государственной границе!

– Это ещё почему? – настала пора возмущаться Страусу.

– Да потому! Представьте, что мышь выменяла медальон у вороны на кусок колбасы, а с мышью поменялся воробей…

– На что? – заинтересовался подробностями Тузик.

– На чёрствый рогалик! – проворчал кот. – Ты, Тузик, не отвлекайся!

– А воробей поменялся с обезьяной дальнего плавания…

– На что? – не отставал Тузик. – Меня интересуют мельчайшие детали, они могут быть полезны следствию.

– На килограмм кокосов! – предположил Тунгус.

– Это что за обезьяна такая? – нахмурился Страус.

– Ручная мартышка, живёт на корабле и питается вместе с командой, – ответил Тунгус.

– Вот что, Тунгус, в твоей догадке есть много глупостей и неточностей! – возразил кот. – Во-первых, воробьи берегут клюв и не едят кокосы из соображений безопасности. Во-вторых, «живёт на корабле и питается с командой» – это кот дальнего плавания!

– Это есть факт! – послышался с балкона второго этажа голос Лео. Фикус снова был отодвинут в сторону. Оказывается, Лео уже вернулся на балкон и прислушивался к спору друзей.

– Ты тоже думаешь, что мой медальон у обезьяны дальнего плавания? – спросил Страус у Лео.

Лео очень хорошо понял, что сказал Страус, но для солидности, прежде чем ответить, выслушал перевод Тузика.

– Я думать, надо спросить ворон и мышь! – ответил иностранец.

– Он считает, что нужно опрашивать свидетелей! – перевёл Тузик, виляя мокрым, изжёванным хвостом.

– Факт! – подтвердил Лео.

Пока друзья совещались, незаметно наступил полдень. Стало припекать солнышко. На балконе появилась бабушка Степанида Ильинична и стала развешивать на верёвке свежевыстиранные полосатые полотенца.

– Прошу я извинять, у мне есть режим! – произнёс Лео и, передвинув фикус на место, скрылся за балконной дверью.

Задул ветер. Зашумели и закачали ветвями деревья. Порыв ветра поднял вверх тополиный пух и сорвал афишу, висевшую на стене. Афиша закружилась в воздухе и упала у лап Тунгуса.

– Интересно, что здесь написано? – спросил пёс.

– А, это! – Страус усмехнулся. – Это к нам знаменитый поэт-фокусник приезжает! Видел я этого фокусника по телевизору! Чудеса!

– А что за фокусы-то? – заинтересовался Тузик.

– Фокус под названием «Быстрое поглощение еды». Выступления обычно даются три раза в день: на завтрак, обед и ужин.

– Так на него еды не напасёшься! – удивился Туз.

– Так он выступает только в кафе и ресторанах! А потом, когда наестся, об этом ресторане стихи пишет. Если еда понравилась – стихи хвалебные! А если еда не понравилась, такие стихи напишет, что в этот ресторан больше никто ходить не будет!

– Никто-никто? – переспросил Тузик.

– Никто! Даже те, кто стихов не читает!

– Вот так фокус!

– Знаете, какие он стихи сочинил о кафе «Задиристый сурок»? – Страус прищурился.

И, не дожидаясь ответа, продекламировал:

В кафе «Задиристый сурок»

Зашёл отведать я пирог,

Но лишь переступил порог,

Увидел дым под потолок: