– Прости, братик.

– И за что же ты извиняешься?

– За аварию.

– Ах за это… На тебе нет вины, Котоко.

Нет, это была её вина. Спасая её жизнь, он потерял свою. Если бы не её рассеянность, аварии можно было бы избежать. И тогда брат бы не погиб.

Конечно, она не раз пыталась убедить себя, что виноват водитель, который вылетел на переход, но тщетно. Чувство вины не исчезало. Оно всегда было с Котоко, как незаживающая рана в самом сердце.

– Не думай об этом, – сказал брат утешительно.

Он всегда был таким добрым и помогал ей во всём. Их связывало так много воспоминаний.

Когда она училась в начальной школе, она чуть не утонула в море, и брат вытащил её из воды. Он защищал её от хулиганов. Он помогал ей с учёбой. А когда оказалось, что она не успевает по физкультуре, потому что не может выполнять упражнения на турнике, он упорно тренировал её в парке. И это он научил её плавать.

Брат всегда был рядом с Котоко. Помогал ей в трудные моменты. Вовремя приходил на помощь, утешал, чтобы она не плакала.

Но теперь его нет.

Брат умер. Он умер из-за неё.

– …Я не могу, – глухо пробормотала Котоко. Она произнесла это едва слышно, но слова прогрохотали как раскаты грома. Видимо, потому, что они шли из самой глубины сердца. – Ты говоришь не думать об этом, но я не могу не думать.

– Наверное, это действительно невозможно, – согласился брат.

Котоко спросила:

– Скажи, что мне делать?

С того самого дня, как случилась авария, её жизнь стала невыносимой. Да ведь она пришла сюда сегодня за помощью. Ей нужна была помощь брата, ей нужно было узнать, как научиться жить в мире без него.

Котоко посмотрела на стол перед собой и поняла, что рис вот-вот остынет – ароматный пар над ним почти рассеялся. Кай уже принёс для них ещё одно блюдо, но больше добавки не будет. У брата оставалось совсем мало времени в этом мире.

Он ответил не сразу. Молча глядел на истончающийся, исчезающий пар. Котоко вдруг подумала, что слишком жестоко ей, живой, спрашивать у умершего, как жить.

Она решила, что он исчезнет, подобно пару, так и не ответив на её вопрос. И тут брат заговорил:

– У меня есть одна просьба.

Он говорил спокойно и очень серьёзно. Похоже, он не собирался отвечать на её вопрос.

И это понятно. Она сама виновата, думала только о себе. Образы воспоминаний начали блёкнуть, поблёкла и фигура брата. Котоко приготовилась к прощанию.

– Какая просьба? – нетерпеливо спросила она. Брат снова заговорил, но его слова застали её врасплох.

– Играй! Твоё место на сцене.

– Что? – переспросила она, не сразу уловив смысл. Тогда брат повторил:

– Продолжай заниматься театром. Играй на сцене, стань актрисой. Это моя просьба и ответ на твой вопрос.

– Ответ на мой вопрос?

– Да. Ты спросила, что тебе делать, верно? Будь актрисой.

Котоко охватило смятение. Она не понимала, почему он просит об этом. Зачем? Она хотела задать ещё один вопрос, но времени на это не осталось.

– Ну что ж, мне пора.

Брат поднялся со стула. Он собирался покинуть этот мир. После его ухода они больше никогда не встретятся.

«Братик, подожди!» – Котоко хотела сказать это, но не смогла выдавить из себя ни звука. Губы не двигались, всё её тело закоченело. Казалось, время окончательно остановилось.

Оставив Котоко в таком состоянии, брат направился к выходу. Котейка, дремавший в кресле, проснулся, спрыгнул на пол и засеменил к двери. Он сел перед дверью и, словно прощаясь, коротко мяукнул.

– Мяу.

В ответ, как если бы он понимал кошачий язык, брат сказал:

– Пока, малыш.

Он попрощался с Котейкой и распахнул дверь. Звякнул дверной колокольчик. Его звон не был приглушённым. Снаружи царил утренний туман – белая пелена скрывала море, небо и пляж, но при этом всё заливал свет, словно они находились внутри облака. Брат стоял на пороге, собираясь выйти из кафе. Он навсегда уходил из жизни Котоко. Собрав все силы, она всё-таки смогла прошептать одними губами: