В последнее время в репертуар добавилось совместное рассматривание различных книг и альбомов. Именно этим приёмом и решила воспользоваться Котечка, которой что-то не очень хотелось утробно урчать или прыгать на мяче – наверное, она немного устала, к тому же коленка продолжала саднить, да и лоб давал о себе знать время от времени. Сестра уселась рядом с братом на ковре и раскрыла для начала одну из ярких «очень детских» книжек Пупырыша – тот довольно залопотал что-то, потянулся к книжке, начал переворачивать страницы, на которых были изображены разные домашние животные. В то время как Малыш с неподдельным восхищением и одобряющими звуками разглядывал свинью, Мохотечка, взяла в руки свои новоприобретенные потрясающие очки, и начала их пристально изучать. Она быстро обнаружила, что дужки-бабочкины крылышки, кроме камушков, покрыты ещё и какими-то чудными буковками, которые вились, причудливо переплетаясь между собой и образовывая настоящие узоры. Буковки были похожи на русские, но разобрать, что написано, Мохотечка так и не смогла. Малыш, разумеется, никак не мог не заметить это что-то блестящее и замечательное, и, забыв про прекрасное животное по имени «свинья», тут же ухватился за дужку.

– Не-не-не-не-не! – сказала Мохотечка, пытаясь осторожно, – чтобы не повредить своё приобретение, – освободить очки из цепкой ручонки брата.

– Да-да-да-да-да! – кивая головой, ответствовал Пупырыш, совершенно не ослабляя хватки.

В это время коварная сестра начала делать большие глаза, производить разные причудливые звуки, включая урчание и цоканье языком, и добилась-таки своей цели – внимание Пупырыша на секунду ослабло. Этой секунды Котечке хватило, чтобы одним лёгким, незаметным движением освободить очки из захвата. Продолжая цокать языком и закатывать глаза, девочка сложила очки за спиной, а потом незаметно сунула на полку стеллажа. Пупырыш, однако, быстро сообразил, что его только что лишили чего-то самого интересного в жизни, и поднял невообразимый вой. Ничего не помогало, даже исполнение Котечкой упражнения «мостик», даже пляски с высоким подкидыванием ног – Пупырыш орал как резаный. Естественно, прибежали родители; естественно Малыша схватили на руки и попытались отвлечь; естественно у Котечки строго спросили – в чём дело (папа), и что случилось (мама)?

Котечке почему-то не очень хотелось рассказывать папе и маме про то, какие чудесные очки она приобрела. Ей почему-то казалось, что они не смогут оценить это приобретение по достоинству, может быть, даже скажут, что она зря потратила деньги. Так что Котечка не торопилась объяснять родителям – из-за чего именно начал издавать такие вопли Малыш. Кроме того, родители наверняка сказали бы: «Ничего страшного не случилось бы, если б Малыш немножко поинтересовался твоими очками!». Но Котечке очень хорошо было известно, что когда Пупырыш чем-то по-настоящему интересовался, – особенно это касалось вещей, принадлежащих ей, Котечке, – страшное случалось довольно часто. Оно могло выглядеть по-разному, это страшное – в виде открученных голов кукол Барби или Братц, в виде замусоленных мягких друзей Мохотечки, таких, как волчонок или белый медвежонок, в виде книжек, извлеченных с нижней полки стеллажа, разбросанных по комнате и потоптанных, и даже в виде «пруда», организованного Пупырышем в каком-нибудь совершенно неподходящем месте священной Мохотечкиной территории. Так что, не надо Мохотечке рассказывать – что страшно, а что – нет.

В общем, именно так и получилось, что очки оказались на нижней полке стеллажа рядом с тем самым шикарным старинным альбомом, который уже пару дней мирно стоял тут же после очередного просмотра. Мохотечка через пять минут отправилась на кухню съесть что-нибудь вкусненькое, да так и осталась посмотреть мультик, родители вновь занялись чем-то очень важным, а Пупырыш, отпущенный на волю из объятий мамы, через те же пять минут вернулся в комнату сестры, очевидно – не без некоторого тайного намерения.