Я кружил её над бетонными плитками, мастерски, как полагается опытному байкеру, избегая столкновений с соседними парами, она что-то там убедительно рассказывала, и мне было не важно, что, потому что её щебет замечательно гармонировал с басами, и Тайкина талия упруго пружинила под моей ладонью.

– Эй… Эй, Лунёв, ты слушаешь вообще? – почти прокричала она, глядя на меня даже обиженно.

– Та-еч-ка, да конечно! Ваш звонок очень важен для нас! – ответил я в ритме танца, но замедлил движение, стараясь, впрочем, не выпадать из ритма.

– Балбес. Вот что вы все ни одного тоста не пропускаете? Я тебе что говорю? Ты что, так и хочешь в холостяках скончаться? Что ты тут со мной кружишься?

– Как это? Ты ведь самая прекрасная и обворожительная! Вот кабы не Толик, я бы с тобой скончался, в один день… Но не могу предать друга.

– Если бы, да кабы! – ожидаемо передразнила она, – Всё! Раньше надо было думать, болтун! Не про вашу честь…

– Не про мою… Что ж мне делать-то?

– Вон, смотри, свидетельница на тебя весь вечер смотрит, – Тая повернула голову в сторону стола, – симпатичная такая девушка, скромная, обратил бы внимание!

Я посмотрел. В самом конце длинного стола, под лампочкой, освещавшей молодожёнов, сидела Яночка, и вправду смотрела в нашу сторону. Я бы не стал утверждать, что прям на меня, но Тайке – ей виднее, она вообще наблюдательная.

Конец ознакомительного фрагмента.