А в салоне самолета не как обычно – кресла по обеим сторонам, а совсем по-другому. Уютно так все сделано – письменный стол, за который сам генерал и Пирузян сели. Еще один стол с какими-то сиденьями вокруг, какая-то мебель, встроенная. На стене карта за занавеской на веревочке, как в старых фильмах про границу. Не салон, а генеральский кабинет! Не успели расположиться, как генерал из какого-то шкафчика бутылку коньяка достал и специальный поднос со стопочками в ячейках, чтобы по столу не ерзали. Все тоже суетливо зашуршали своими баулами – стали припасы доставать. Быстро разлили и тяпнули по первой – за знакомство. Да, скажу я вам, действительно, как слова из песни – «Как хорошо быть генералом…».

А самолет тем временем уже взлетел. Тут наш генерал и говорит:

– Ну, что, Лев Арамович, раз за знакомство пьем, знакомь меня со своими архаровцами. И тут уже Пирузян ему пистон вставил. В отместку за его пижонство при посадке.

У нас тогда еще институт молодой был. Народ все больше не остепененный. Мало кто и кандидатом наук то тогда был. А он как стал нас генералу представлять – этот, такой-то – доктор наук, этот – профессор, этот – лауреат… Пирузян то тоже духарной мужик был – с авантюрной жилкой, с хорошим чувством юмора. Сам то он уже членом-корреспондентом к тому времени был. По-настоящему – без дураков. И получалось, что все эта разношерстное сборище в джинсах, – ну, мы, то есть, совсем и не просто кучка каких-то блатных столичных оболтусов, а прямо цвет советской науки. Все такие молодые, талантливые, и уже при таких званиях и степенях. У генерала просто челюсть отвисла от удивления. Даже обращаться стал к нам как-то по-другому.

Ну, под это дело еще вмазали – за удачный полет. Летим.

А тут и генералу снова подфартило, а может это заранее задумано было. Он и закусить то не успел, как вдруг дверь пилотской кабины открылась и в ней – кто-то из экипажа, наверное, сам командир. Честь отдал, как положено и, по всем правилам, к генералу:

– Товарищ генерал. Разрешите обратиться? Каким курсом летим?

А тот рожу сморщил после коньяка и с досадой так на него рукой махнул:

– Пока прямо давай! – типа – не видишь что ли, что не до тебя? – закусываю, и бутерброд в рот засунул.

– Есть, пока прямо! – Командир только ухмыльнулся уголками рта и исчез в своей кабине. Молодец генерал – красиво отыгрался. Сальдо в его пользу.

К этому времени все уже расслабились, раскраснелись. Анекдоты похабные пошли. Не полет, а прелесть. Не заметили, как время пробежало, самолет уже на посадку идет.

Приземлились, из самолета вывалились. Смотрим по сторонам – как будто и не улетали никуда. Такое же поле. Те же военные самолеты. Такие же черные «Волги» стоят у трапа, нас дожидаются. И генеральскую «Волгу» уже из задницы выкатили. Все опять в машины запрыгнули, и опять, так же, как и в Москве – с места в карьер. По лесному шоссе с пылью из-под колес, потом через какой-то поселок, и через громадные ворота с пятиконечной звездой – куда-то за высоченный бетонный забор.

Тут, правда, шику поубавилось. Генерал куда-то слинял. Машины с нашими вещами проехали внутрь – за другие ворота, а нас долго и нудно проверяли, ощупывали, обнюхивали паспорта, выписывали пропуска, что-то выясняли по телефону. Короче, хорошо знакомая по тем временам, правда, более замысловатая, чем обычно суета перед входом на секретный объект. Пирузян, молодец – нас не бросил, дождался, когда все через проходную пройдут.

А там, за проходной, оказался целый городок. Нас опять повезли на машинах мимо корпусов жилых пятиэтажек, мимо магазинов и даже мимо стандартной коробки кинотеатра, завезли в небольшую гостиницу, где мы быстро бросили свои вещи, и снова по машинам. Квартал проехали и остановились перед входом двухэтажного здания. Обычная стандартная стекляшка.