– Молодец, хорошая собака, – сказал я, и потрепал левой рукой Снупи по загривку.

– Научи его теперь приносить мячик, – не унимался Джереми.

– Научу, – сказал Ральф. – Но ты не боишься, что вот сделаю я ему челюсти, в которых он этот мячик будет приносить, и тогда он тебя ухватит за штаны.

– Зачем ему челюсти? Он может приносить мячик в лапах, – сказал Джереми.

Поначалу им попадались лишь залежи какого-то месива, в которых кристаллики воды так перемешалась с породой, что никакие фильтры не смогли бы их разделить. Попробуй Ральф добыть из него воду, боюсь, наша система отчистки вскоре вышла бы из строя, но он и сам это прекрасно понимал и никогда не предлагал рискнуть.

– Ну что, нашел? – спрашивал я Ральфа, когда он возвращался из очередной экспедиции, но он только махал рукой.

Вода ему нужна была больше, чем золотоносный песок для старателей. Мало кому из них улыбалась удача, и на одного счастливчика, натыкавшегося на золотоносную жилу, приходилась тысяча тех, кто потратил впустую и все свои сбереженья, и свое здоровье. В конце концов, хорошо, если они оставались живы, а не замерзали в ледяной пустыне. Но если что с Ральфом случится, мы его, конечно, в беде не бросим, хотя я с волнением следил за тем, как его экспедиции становятся все длительнее и уж подумывал в ненавязчивой форме попросить его не забираться слишком далеко.  Я каждый раз ждал, что случится плохое, но неприятный для себя разговор все откладывал и откладывал, а потом он оказался и вовсе не нужен.

Был очередной сол, который тянулся в делах и заботах, обещая стать ничем не примечательным и кануть в безвестности, как и сотни других одинаковых солов до него, когда Ральф вернулся из очередной экспедиции, подкатив покрытый красной пылью вездеход к ангарам. По тому, как он бодро выпрыгнул из кабины, как шел, выпрямившись, будто находился на параде и сейчас за ним наблюдали тысячи людей и телекамер, я догадался, что он нашел воду.

 Мы собрались послушать его рассказ в кают-компании, функции которой выполняла все та же кухня. Мы вообще слишком много времени проводили здесь: будь у нас побольше запасов провизии, наверняка мы бы уже давно превратились в толстяков, которым впору сниматься в рекламе сети фаст-фуда. Но скудный рацион, постоянные нагрузки и стресс позволяли всем нам сохранить подтянутые спортивные фигуры.

 Ральфа так переполняли впечатления, что он не знал с чего начать. Он был хорошим ремонтником, но рассказчик из него был посредственный, поэтому все, что он смог из себя выдохнуть – лишь одно слово:

– Нашел!

Для начала и этого было достаточно. Я даже сказал бы, что начало это было гениальным по своей простоте, лаконичности и емкости. Ведь Архимед тоже ограничился этим словом, когда бежал голым по Сиракузам, и вместо того, чтобы излагать подробности только что открытого им закона, кричал лишь одно: «Нашел!»

Подробностей мы дождались, только когда Снупи начал транслировать запись, спроецировав ее на стенку кухни. Она отлично подходила для роли экрана кинотеатра. Казалось, что стена исчезла, и мы видим марсианскую равнину, которая надвигается на нас, будто мы едем в кабине вездехода.

– Её Снупи нашел, – комментировал Ральф картинку.

 В этот момент равнина остановилась. На переднем плане возникли невесть откуда взявшиеся манипуляторы робота. Он поковырялся перед собой, счистив несколько сантиметров песка и пыли, под которыми в свете тусклого солнца жемчугом засверкал лёд. Спустя несколько секунд к Снупи присоединился Ральф. Мы его увидели лишь мельком, когда робот посмотрел на него, а после вновь уставился на песок перед своими колесами и в дальнейшем мы видели только ноги Ральфа в высоких сапогах и еще его лопату.