Они оставили свои кепки, вместе с дюжиной других, на вешалке перед входом в ресторан и прошли к боковому столику, над которым висела картина, изображавшая трагическую гибель трехмачтовой шхуны в бушующем море.

– Ну что же, денек сегодня просто замечательный, – сказал Квиллер, начиная разговор с обязательной фразы о погоде. – Солнечно. Приятный ветерок. Идеальная температура.

– Да, но стелется туман. К утру нельзя будет разглядеть даже кончика собственного носа. Не стоит отправляться на рыбалку.

– Если хотите знать, Роджер, живопись в этом зале как-то не вызывает желания отправляться на рыбалку. Что ни картина, так обязательно кораблекрушение. Меня лично это пугает до смерти. И к тому же за прокат лодки требуют слишком много – во всяком случае, для человека вроде меня, не слишком интересующегося рыбной ловлей.

– Вам нужно непременно попробовать, хотя бы разок, – посоветовал Роджер. – Ловить на блесну гораздо интереснее, чем просто сидеть в лодке с удочкой и червяком на крючке.

Квиллер посмотрел в меню.

– Если озеро так богато рыбой, почему в меню нет ни одного блюда из местной рыбы? Только палтус из Новой Шотландии[3], лосось из реки Колумбия и треска из Бостона.

– Здесь у нас только спортивная рыбалка. Промысловый лов ведется в других местах, там сетями вылавливают тонны рыбы и отправляют на продажу.

– В Новую Шотландию, Массачусетс и штат Вашингтон? – предположил Квиллер.

Роджер заказал бурбон с содовой. Квиллер – свой обычный томатный сок. За соседним столиком устроилась странного вида парочка, и он про себя отметил, что мужчина был толстый и краснолицый, а женщина носила слуховой аппарат.

– Это все, что вы пьете? – спросил Роджер. – А я-то думал, что все журналисты – большие любители спиртного. Прежде чем переключиться на историю, я изучал журналистику… Знаете, после нашего разговора я стал обращать внимание на синие грузовички и обнаружил, что вы действительно правы. Моя жена всегда говорит, что люди, живущие на севере, любят синий цвет… Вы живете один?

– Не совсем. Я усыновил двух сиамских котов, настоящих восточных деспотов. Один из них осиротел в результате убийства в доме, где я жил. А кошечку бросили, когда она была еще котенком. Оба они чистейших кровей, а кот умнее меня.

– У меня охотничья собака – британский спаниель, – сказал Роджер. – А у Шарон – колли… Вы когда-нибудь были женаты, Квилл?

– Был. Брак оказался не слишком удачным.

– И чем закончился?

– Она получила нервный срыв, а я попытался утопить свои беды в алкоголе. Вы любите задавать вопросы, Роджер. Зря вы бросили журналистику.

Репортер сказал это вполне доброжелательно. Всю жизнь вопросы задавал он сам, а сейчас с удовольствием оказался в роли интервьюируемого.

– Вы собираетесь когда-нибудь снова жениться?

Тень улыбки коснулась усов Квиллера.

– Три месяца назад я ответил бы: нет. Сейчас я не так в этом уверен. – Говоря это, он потер руки: они начали чесаться. Бармен из пресс-клуба давно предсказывал, что, если пить так много томатного сока, начнется крапивница. Возможно, Бруно был прав.

Толстяк за соседним столиком, похоже, прислушивался к их разговору, поэтому Квиллер понизил голос:

– В понедельник на дороге стоял полицейский патруль. Что случилось? Ни в газете, ни по радио ничего не сообщали.

Роджер пожал плечами:

– Здесь это своего рода светское развлечение, вроде званого ужина. Подозреваю, что полицейским слишком скучно, вот они время от времени и придумывают себе занятие.

– Вы хотите сказать, что здесь слишком мало преступлений и им просто нечего делать?

– Во всяком случае, не столько, сколько у вас в городе. Охрана заповедника иногда ловит браконьеров, да в субботу вечером, бывает, становится шумновато в таверне «Кораблекрушение», но бо́льшую часть времени полицейские занимаются дорожно-транспортными происшествиями, как правило касающимися всего одной машины. Кто-то ехал слишком быстро и сшиб лося, или ребятишки хватанули пива и налетели на дерево. А вот спасательных работ на озере хватает. У шерифа два катера и вертолет.