Правда, сейчас раздумывать было некогда. Подруги быстро собрались и отправились на выпускные испытания. Клара, увидев их, не подала виду, что удивлена, но ее выдала изогнувшаяся бровь. А может, это была всего лишь ее преднамеренная игра? Хотя этот штрих вряд ли кто мог заметить, даже Капа с Флюсей. Взволнованный разум и эмоциональный всплеск мешали их внешнему и внутреннему сосредоточию. Главная наставница поманила их к себе пальцем и, когда курсантки приблизились, она напомнила, что после удачной дуэли они имеют право на освобождение от некоторых экзаменов.

– Мы пройдем все выпускные испытания наравне с другими, – заявила вдруг Капителька, раздосадованная обрушившимися на них в последние дни неприятностями. Флюся дергала ее за рукав, но было уже поздно. Слов не вернуть.

– Будь, по-вашему, – пренебрежительно хмыкнула Клара.

– Капа, ты очумела? – испуганно спросила подруга, когда они отошли в сторону. – Мы с тобой и так по краю ходим!

– Нервы сдали, прости, – тихо отозвалась Капителька.

К радости всех курсанток, перед экзаменами им позволили пройти обычную процедуру для стюардесс, заступающих на смену. А именно полежать в специальной барокамере.

Душевная организация у космических стюардесс должна соответствовать стандарту, поэтому у тех, у кого она была тонкой, ее сжимали и наращивали, у кого толстой – растягивали до нужных размеров в этой самой барокамере перед полетом. Если предстоял затяжной полет, то процедура повторялась в пути дополнительно по необходимости. Вызвать такой эффект на постоянной основе не позволяла человеческая натура. Из аппарата девушки выбирались уже спокойными и собранными и были способны сохранять невозмутимость при любом раскладе – на звездолете и вне его. Их нервы были завязаны в крепкий пучок, их восприимчивость и эмоциональность застывали на нижних показателях чувственной шкалы. Для работы с разнообразными и непредсказуемыми пассажирами такое состояние – в самый раз.

А курсанткам эта процедура помогла трезво мыслить и принимать правильные решения на экзаменационных заданиях. Кстати, на интуитивные способности барокамера не влияла никаким образом – не обостряла их и не притупляла. Если они имелись у курсантки, то и продолжали иметься в том же самом объеме и на том же уровне, как и прежде. Зато ни истерик, ни обмороков на экзаменах не предвиделось.

Все предварительные мероприятия завершились, и Клара объявила о начале выпускных испытаний. Курсанток разбили на небольшие группы, и каждая группа отправилась по своему маршруту. Девушки стайками перемещались из класса в класс, где их экзаменовали наставницы по различным дисциплинам. Группа, в которую попали Капителька и Флюся, вошла в санитарно-гигиенический зал. Строгая наставница – ее все курсантки недолюбливали, за то, что она недолюбливала их всех – надменно рявкнула сразу же без проволочек, вперив злой глаз в девиц: «Кто-нибудь из вас, балбесок, смеет надеяться списать или просто положиться на чутье и угадать ответ? Сразу вон отсюда! Мои науки первостепенные и основополагающие, их надо знать от и до. Ладно, начнем с тестов».

Курсантки расселись по учебным местам и принялись отвечать на вопросы, нажимая подходящие кнопки на столах-мониторах. Капителька задумалась, наткнувшись на вопрос: «С какой стороны нужно подходить к травмированным пассажирам, у которых более шести конечностей?» Она его оставила на потом, а когда вернулась к нему снова, справившись с остальными заданиями, поймала на себе злорадный взгляд наставницы, собралась с духом и выбрала ответ: «Сначала следует нейтрализовать пассажира парализующей сывороткой из инъекционного пистолета с безопасного расстояния», но сначала склонялась к другому варианту: «Успокоить пассажира добрым словом и предложить ему мятную конфету».