«Вот так пересаживают душу в новое тело. Вот так», – прошептал Таше Александр. Он положил под голову скрещенные в замок руки, чтобы было удобней, и смотрел в свои новые глаза. Вскоре веки стали тяжелыми, и Александр не заметил, как первый раз заснул в новом теле.

Ему снился страшный сон. Что его сознание пересадили и он очутился на планете Зидал в тройной звездной системе Альфа Центавра. Он видел со стороны, как три звезды кружатся в изящном танце, словно три сестры, связанные нерушимыми узами гравитации. Альфа Центавра А – самая яркая звезда этой тройной системы. Вокруг нее вращается экзопланета Зидал, которая имеет 95% массы от марсианской. Золотистый свет Альфа Центавра А – недобрый для Зидала, он выпускает в полтора раза больше световой энергии, чем Солнце. На Зидале разряженная атмосфера, которая состоит в основном из углекислого газа с примесями азота, аргона и небольшого количества водяного пара, кислорода, угарного газа и водорода. У Альфа Центавра А есть меньший брат с литерой «В» с яркостью в два раза меньше, чем у Солнца. А и В вращаются по эллиптическим орбитам вокруг общего центра масс. Третий компонент системы – Проксима Центавра, красный карлик, в семь раз меньше Солнца. Проксима находится вдалеке от своих двух больших компаньонов и сближается с ними примерно раз в триста тысяч земных лет.

«Утром надо вставать и лететь на работу в «Октополюс»». С этой мыслью Александр открыл глаза и увидел все тот же потолок, из которого смотрело на него его новое тело карими немигающими глазами.

«Так это был не сон, Таша!».

«Это был не сон».

«Таша, я так устал. Ты обещала, пока я сплю, выделить больше памяти и построить модель для поиска ответа на вопрос «Кто такой Космогощик». Ты сделала это?», – спросил Александр, вздыхая. Ему хотелось в туалет и в душ, голова гудела.

«Я выделила в три раза больше синапсов для связи между нейронами и построения модели. К сожалению, результат тот же. Ничего нового я не увидела. Без библиотек Зидала я не могу найти зацепку, да и с библиотеками не факт что получится. В любом случае я полагаю, что ты в большой опасности. Предлагаю не торопиться, чтобы не выдать наши знания».

«У меня жуткий стояк. Давно такого со мной не было. Это все новое тело шалит. Не отвечай», – сказал Александр Таше.

Александр сел на кровать, снял с себя майку, стянул штаны, попытался скинуть левый кроссовок носком правой ноги, но обувь плотно сидела и ничего не получалось.

«Таша, отдай команду кроссам, чтобы ослабить завязки, у меня не получается».

«Не могу подключиться!», – ответила Таша.

Из угла вынырнула сфера, раскрыла четыре дольки, и замигала тусклыми переливами. Александр отдал команду говорить вслух, и робот-повар произнес:

– Хозяин! Позволь я тебе помогу! Эти кроссы на липучках, они не автоматические. Легко снимаются!

Александр кивнул, протянул левую ногу. Робот-повар высунул две руки-манипулятора, аккуратно взял в левую ладонь ногу за пятку, правой отстегнул липучку, снял кроссовок. Затем то же самое сделал с другим кроссом.

Александр встал на теплый пол и снял штаны. Затем отдал команду и рядом с кроватью выросла прозрачная кабинка.

– Я отвернусь, хозяин! Не буду подглядывать, – шепотом сказал робот-повар, убрал манипуляторы внутрь, закрыл дольки и повернулся на сто восемьдесят градусов по часовой стрелке.

– Тебя надо как-то назвать, служивый! Хочешь сам назовись! Какое имя тебе нравится? – спросил Александр. Он, наконец, улыбнулся, а вчерашний день стал просто туманом, как и другие дни, которые шли против его воли и воли других людей один за другим, то приближая, то отдаляя неминуемое. Но каждый раз эти дни он воспринимал по-новому, какие бы похожие друг на друга они не были. И вот теперь, когда вчерашний день был действительно новым и непохожим на другие дни, этот вчерашний день показался, напротив, обыденным, словно он проживал его каждый раз снова и снова. И эти повторы стали будто общим местом. Может он чувствовал, как дальше будет? Предчувствие пустоты – именно такое называние можно дать этому.