Гомункул приоткрыл один глаз-алмаз и обиженно повел носом:

– Как понадобился – так сразу и достали, и отряхнули, и по имени назвали…

Набивает себе цену, мелкий нахал!

– А до этого как там ты меня «величала»? Мелкий гнус? Сварливый крыс?

– Рай! Если бы я сосватала тебе тролльчиху, ты бы меня и не так обласкал!

– Но я же для нас стараюсь. И с тебя чары снимем, и я свободу получу. А ты даже попытаться не хочешь!

– Да с чего ты взял, что какой-то тролль в этом может помочь?

– Ну а что? Он парень хоть и страшный, зато примет тебя любую, как и говорится в том послании.

– Ты про то, что на дне сундука было?

Гомункул с упоением процитировал:

«Прекрасна как ангел, страшна как кошмар

Суть разглядишь, лишь избавив от чар»

– И где ты тут хоть слово про тролля нашел? Или про женихов вообще?

– Так во всех сказках проклятия прекрасные принцы снимали. Ну, если не прекрасные, то хотя бы силой истинной любви.

– Так это в сказках. А мы с тобой где?

 Гомункул тяжело вздохнул, а потом с претензией задрал нос крючком:

– Я хоть суечусь. А ты?

– Грозной Касс не по статусу суетиться, – я щёлкнула гомункула по носу, и тот возмущенно зажал его лапками.

– Не трожь добро!

– А ты не болтай чепуху. Лучше помоги подготовиться к быстрому бегству.

– Понял, – гомункул скривил рот, а потом с надеждой посмотрел на меня: – Может, все-таки тролль…

– Нет! – отрезала я, прислушиваясь.

Первый гонг!

Ага, нужно быстро освежить макияж! Ярко-алая помада зажгла губы красным. Я подвела глаза, сделала толстые стрелки, а потом подчеркнула брови. Отлично! Боевой раскрас готов!

Второй гонг!

Ага! Нужно выходить!

– Рай… – окликнула я гомункула, ковыряющегося в моей сумке так, что оттуда только плоские ножки торчали.

– Чего еще? – глухой голос из сумки излучал недовольство.

– Не забудь – приготовь все для быстрого побега!

Третий гонг!

– Ты защиту обещала надеть…

– А, вот ты где, моя совесть! Привет! Двадцать пять лет тебя не видела!

– И еще столько не увидишь, – буркнул гомункул и спрятался в сумке, зашуршав содержимым.

Я посмотрела на себя в зеркало, поправила корсет на объемной груди, подтянув вверх, и подмигнула своему отражению.

Ну что, вурдалак, ты не ждал Грозную Касс? А вот я тебя уже заждалась!

Я вышла в коридор, и двинулась на звук гудящей толпы, разминая шею и руки. Босиком, как полагается выходить на ринг, прошла по ковровой дорожке к двойным дверям в зал и подняла голову.

– Готова! – крикнула я нагу, что в образе змеи вился по столбу у двери, и тот услужливо нажал на кнопку хвостом, как делал сотни раз до этого.

– Встречаем! Непобедимая, несравненная, неподр-р-р-ражаемаа-а-ая… – представлял меня комментатор боя, и толпа взорвалась: – КАСС! КАСС! КАСС!

– Верно! Грозная Касс!

Двери распахнулись и толпа сошла с ума. О, да! Меня тут любили! Шутов, развлекающих публику, часто обожают. Хорошо хоть компенсируют свою обожание хорошими гонорарами, иначе я бы не выдержала силу этой любви.

Что-что? Меркантильная? Ни капли! Это вы еще дело с моим гомункулом не имели! Вот кто строго ограничивает наш несемейный бюджет!

Я сделала шаг вперед и от двери отделились сотни огненных мотыльков, прокладывая мне дорогу в толпе к рингу.

Я угрожающе взревела в голос и подняла кулак кверху – этот жест вызова толпа любила больше всего в моем арсенале. А мне не жалко, пусть наслаждаются, раз оплатили шоу.

С кровожадной улыбкой я подошла к возвышающейся над залом арене, вихря крутыми бедрами поднялась по лестнице и впервые посмотрела на соперника, заранее придавая себе беспощадный вид.

Ого! А защиту-то надо было одевать! Уж потерпела бы неудобства, а то тут такое…