– Вот это и будет наш второй Митяй, – сказал Михалыч. – Ты его вовремя привезла. Ну, иди к папочке, Митюша. Пойдем, я тебя покормлю…

Аня махнула рукой обернувшейся у кабины погранконтроля маме, улыбнулась и одними губами прошептала: «Удачно долететь!» Мама нервничала, сунула в окошко вместо паспорта билеты, и явно уже позабыла и о муже, меланхолично прошедшем контроль, и о провожавшей дочери. «Все будет хорошо, им нужно хоть раз в жизни куда-нибудь выбраться в тёплые края…» – Аня сама себя убеждала, что Новый год в одиночестве для неё – это не так уж и плохо. Отведя взгляд на соседнюю очередь, застыла.

Там, весёлый и убийственно красивый, стоял Саша. Её Саша, который вчера улетел в Тмутаракань заключать контракт. Из-за чего они сдали билеты и отменили совместное путешествие. Её Саша сейчас шептал что-то на ушко миниатюрной ужасно довольной девице. Её Саша, который… Аня попятилась, застыла у перегородки, и как заворожённая смотрела, как её Саша проходит контроль на тот же рейс в Тайланд, которым они должны были лететь вместе. Голова стала непривычно лёгкой, какой-то пустой, и мысли, казалось, толпились где-то снаружи её, и никак не могли просочиться внутрь.

На автопилоте добралась до дома, и поняла, что сил идти на пятый этаж нет. Забрела в аптеку. Провизор глянула на неё, и предложила валерьянки. Аня молча кивнула. Все в том же оглушении добралась до квартиры. Усилием воли заставила себя найти в сумке ключи, и, открывая дверь, выронила стеклянный пузырёк с лекарством на кафель. Переступила через осколки в луже, шагнула в квартиру, захлопнула дверь, и разрыдалась. Просидела на полу бог знает сколько времени.

Из сумрачного оцепенения её вывел странный царапающий звук по ту сторону двери и утробное ворчание. Встала, бездумно распахнула ставшую тяжёлой дверь. В нос ударил резкий запах валерьянки. У порога, распластавшись на холодном кафеле, с блаженным выражением на морде, лежал огромный рыжий котяра. Он умиротворённо и коротко мявкнул, и до того ему было хорошо, что Аня помимо своей воли предложила: «Заходи!» Толстомордый вальяжно поднялся, вытянул хвост трубой, и вошёл.

Аня с какой-то неожиданной радостью подумала: «Буду встречать Новый год с котом!» В ней проснулась жажда деятельности и ощущение чуда, которого не было в этот праздник уже много лет подряд. Котяра занял подлокотник любимого отцовского кресла, и снисходительно смотрел, как Аня накрывает на стол. Из телевизора доносилось «Вагончик тронется, перрон останется», мандаринки и ёлочные лапы пахли просто оглушительно, и настроение незаметно ползло вверх. Стол был весь уже занят тарелочками и вазочками – мама была неудержима в предновогодней подготовке, даже зная, что уедет. Аня гнала от себя мысль о том, что все это останется нетронутым. Потом спустилась на первый этаж, и, скрепя сердце, повесила объявление о том, что найдёт кот. Дома, попереключав каналы, остановилась на гороскопах. «Близнецы, встретившие новый год в компании с рыжим красавцем, проведут незабываемый год, полный любви и путешествий!»

– Слышишь, мистер толстопуз, теперь ты просто обязан меня осчастливить! – Аня плюхнулась в кресло, и котяра незамедлительно взгромоздился ей на колени. Заурчал.

– Как же хорошо, солнышко, что ты ко мне забрёл! Наверняка по тебе скучают, и ты обязательно найдёшься, но так здорово, что здесь и сейчас ты со мной!

За час до двенадцати в дверь позвонили. Уснувшая в обнимку с котярой Аня встрепенулась и открыла. На пороге стояла пожилая соседка, Надежда Васильевна. Увидев рыжего, она судорожно вздохнула, и протянула к нему руки.