Госпожа Броссар несколько раз выходила из детской и, перегнувшись через перила, кричала Лоис, чтобы принесла то серебряную ложечку, то блюдце.

Потом появился милорд Огрест – уже в подобающем виде, в черном камзоле, и с чёрной траурной лентой, которой перевязал волосы пониже затылка.

Он не заметил меня и зашёл в детскую, а я продолжала сидеть.

Неужели, я так напугала Марлен?..

Всё-таки, она – странный ребёнок. Зачем подслушивала, что происходит в моей комнате? Что надеялась услышать?..

Дверь детской открылась, и появились маркграф и мастер Ферет. Мастер нёс чемоданчик и на ходу говорил:

– …приготовлю подкрепляющие капли, пришлите сегодня после обеда кого-нибудь за ними. Рецепт тоже передам. Девочка хорошо ест?

– Ест? – хмуро переспросил маркграф. – Почему вы спрашиваете?

– Она очень ослабла и похудела, – сказал аптекарь. – Я связываю это с плохим аппетитом. Неделю рекомендую постельный режим. Пища – легкая и питательная. И я бы посоветовал эту неделю не проводить занятий. Предоставьте отпуск барышне гувернантке.

– Хорошо, – глухо ответил Огрест.

– Всего доброго. Если что – зовите.

Я встала со скамеечки и точно так же, как госпожа Броссар, перегнулась через перила. Отсюда мне была видна прихожая, где мастер Ферет надевал полушубок и шапку, которую подала ему Лоис, а Огрест стоял рядом, погрузившись во мрачное молчание.

Дверь за аптекарем закрылась, но маркграф и кухарка продолжали стоять в прихожей. Лоис теребила фартук и казалась испуганной, а Огрест продолжал молчать, скрестив руки на груди.

– Милорд, я пойду, с вашего позволения, – пролепетала, наконец, Лоис.

– Ферет говорит правду? – раздался резкий голос маркграфа. – Марлен плохо ест?

– А-а… э-э… – Лоис явно не знала, что ответить.

– Говорите, чёрт бы вас побрал! – рыкнул Огрест так неожиданно и грозно, что я сама, находившаяся на втором этаже, вздрогнула, а уж Лоис и вовсе перетрусила.

– Простите, милорд! Но я же не могу заставить её есть насильно, – она расплакалась, утирая фартуком щёки.

– Почему мне не сказали?!

– Я запретила, – из комнаты Марлен вышла госпожа Броссар и встала рядом со мной. – Это было сделано по моему распоряжению. У вас и так хватает забот.

Маркграф посмотрел наверх. Лицо у него было бледным, зато глаза горели.

– Марлен – главная забота, – процедил он сквозь зубы. – Впредь требую, чтобы мне докладывали обо всём. Вам понятно?

– Да, милорд, – спокойно ответила госпожа Броссар.

Вот её-то хозяйский гнев ничуть не напугал!

– Отлично, – буркнул Огрест. – Лоис, после обеда отправьте Персиваля в аптеку, забрать капли.

– Да, милорд, – кухарка продолжала утирать слёзы.

– Я буду у Марлен, – сказала госпожа Броссар, словно бы не замечая меня. – Лоис, приготовьте омлет, добавьте побольше молока, и сделайте какао. Мастер Ферет сказал, что нужна легкая питательная пища. На обед сделайте куриный бульон, тефтели в белом соусе, а на ужин – сырную запеканку с фруктами. Благодарю, – она развернулась на каблуках и вернулась в детскую.

Лоис тихо, как мышка, убежала в кухню, и мы снова остались с милордом Огрестом наедине. Он по-прежнему стоял в прихожей, у входной двери, но теперь опустил голову, словно внимательно рассматривал медную подставку для зонтиков.

– Занятия отменяются, месье? – спросила я.

– Вы слышали? – отозвался он. – Да, Ферет рекомендует покой и отдых. Подождите, я поднимусь к вам.

Я ждала, пока он поднимался по ступеням, и то, что Огрест не торопился, подсказывало мне, что разговор предстоит серьезный.

– Как-то не заладилось у вас с Марлен, – сказал маркграф, поднявшись на второй этаж и облокотившись на перила. – Наверное, вам лучше уехать.