Сейчас Зоя Петровна радовалась не только полной тележке и банке пива, которую кто-то недопил и оставил на скамейке, но еще чему-то приятному и веселому.

Я мельком взглянула на бомжиху, и чуть ли с размаху не свалилась с тротуара.

В мусорной тележке, кроме пакетов известного супермаркета «Восьмерочка», практически на самом дне виднелась яркая и эксклюзивная сумочка от «Дольче и Габбана», та самая серая с золотыми полосками, с которой, скорее всего, видел Дятлову таксист Ашот.

Ошибиться было трудно. Хоть сумка и была грязная и помятая, но хорошая фирменная вещь потому и фирменная, что даже в таких условиях разительно отличается от дешевки. Видя такой диссонанс: вонючая бомжиха и дорогая фирменная «габана», я не смогла сдержать стона изумления.

Зоя Петровна сразу же увидела мой взгляд, нацеленный на сумочку.

– Моя!! Она моя!! Не отдам!!! – заверещала Зоя на всю улицу.

Эх, женщин не исправить. Даже бомжиха не может расстаться с красивым модным аксессуаром.

– Зоя, привет. Как дела? Откуда у тебя эта сумочка?

– Сумочка моя! Только моя! Никому не отдам, – как заведенная повторяла дама без определенного места жительства.

– Твоя, хорошо, твоя. А откуда она у тебя? Я тоже такую хочу, – попыталась достучаться до ее спившегося разума я.

– Где взяла, там уже нет, – ухмыльнулась она. – Если такую же хочешь – купи.

– Хорошо, я куплю. Сколько за нее хочешь? – спросила я.

– Мммм… – Зоя принялась раздумывать. Было даже слышно, как в ее голове крутятся заржавевшие от долгого неиспользования шестеренки. – Она стоит пятьсот рублей. Вот, и ни копейки меньше.

Наверное, для Зои пятьсот рублей – это запредельная сумма. Знала бы она, сколько на самом деле стоит это изделие итальянских дизайнеров.

– Хорошо, – я, не торгуясь, достала из кошелька купюру в пятьсот рублей и протянула изумленной бомжихе.

Она пожевала губами. Наверное, поняла, что продешевила. С меня можно было слупить и побольше.

– Я дам тебе еще полтинник, если расскажешь, где сумку нашла.

Глаза у нее вспыхнули, но она без особого желания достала из тележки сумку.

– Где, как где? Вчера вечером вон в баке, когда еще эти, как их там, с телевидения приезжали, я в баке ее… ну, это самое… Она там лежала… Сложенная, скомканная, в пакете обычном из магазина лежала… Я не воровала, ей-богу, вот там в баке лежала…

– Что-нибудь еще там было, кроме сумки? – спросила я.

– Было, конечно, было. Там в этом баке всегда много чего бывает. Вот коробка шпротов, почти полная, хлеб полбуханки кто-то выкинул – богачи какие, – принялась перечислять свои находки Зоя Петровна. – Много чего. Еще там ботинки были, но тебе не отдам – самой нужны.

Она показала на ноги, на которых красовались мужские ботинки – а-ля «скороход-землепроход», причем размера этак сорок пятого, было видно, что они явно просят каши.

– Нет, спасибо. Такого добра не надо. Сумки достаточно, – с улыбкой ответила я.

Схватив мой полтинник, оглядываясь по сторонам, Зоя поспешила своей дорогой. Видно, боялась, что я передумаю и заберу свои деньги.

Потом, воровато оглядывая, она обернулась ко мне и сказала:

– Ты, я вижу, баба хорошая. Будь осторожна в нашем дворе – у нас тут черт самый настоящий завелся! – проникновенным шепотом сообщила мне Зоя Петровна.

Признаюсь, от такой информация я сперва даже опешила.

– Черт? Какой черт? – мне показалось, что я ослышалась.

– Обычный такой черт! С рогами и копытами! Я его сама вчера вечером у пятого подъезда видела. А потом он юрк в ихний подвал и сидит там, глаза красные светятся!!

Я ухмыльнулась. После бутылки беленькой, или даже, может быть, лосьонов для протирки труб, или что она там употребляет, и не то еще привидится.