Радосвет хотел было возразить, как вдруг раздался зычный голос Душицы:

– Берегись! Кощеич здесь!

– По коням! – вскричал Яромир, не слыша собственного голоса из-за стука крови в ушах. – Уходим!

Царевич больше не думал сопротивляться. Отвязав повод, он вскочил на своего Гнедка, а Яромир взял первого попавшегося скакуна – серого в яблоках. Кони помчались в поля, взрывая копытами рыхлый снег. Краем глаза Яромир успел увидеть, как какой-то навий воин ударил Душицу рукоятью меча прямо в лицо. В тот же миг под ноги сестры рухнул Горностайка – самый юный воин из их отряда.

Делать нечего – придётся отступать вдвоём, оставляя друзей позади.

Ох, только бы Радмила успела!

– Значит, это и есть Северница? – Навий княжич Лис, более известный как Лютогор, Кощеев сын, одной рукой придерживая поводья, взирал на битву с холма. – Я ожидал девицу-поленицу увидеть. Богатырку. А это что за соплячка?

Он, конечно, лукавил. Девица была ладная и сражалась так легко и грациозно, словно танцевала.

– Не признал? – хмыкнул стоявший рядом с ним советник Май. – Это, между прочим, старшая дочь Лады-защитницы. Той самой, которую ты в ледяную статую превратил.

– И поделом, – буркнул Лис, отворачиваясь. – Сколько крови она нам попортила! А теперь, значит, дочка продолжила дело матери.

– Северница больше воительница, чем чародейка. Мне докладывали, что в колдовском искусстве ей до Лады как до луны.

Лис с досадой отмахнулся:

– До чего ж ты порой нудный, Май! Я не то имел в виду. Чую, хлебнём мы ещё горя её стараниями. Куда только соглядатаи смотрели, а? Выскочила откуда ни возьмись и давай бить наших.

Советник привстал на стременах, поморщился:

– Не пойму, ты злишься или восхищаешься?

– И то и другое. Чего рожу кривишь? Нога опять болит?

– Нет, – быстро ответил Май и опустил взгляд. Стало быть, соврал. – Эх, не поймать нам волчонка!

Ещё и тему сменил. Точно врёт. Хотя в остальном прав: Радосвета они упустили. Лис знал, что дивьи заманивают навий отряд в ловушку, и, казалось, всё предусмотрел. Птица-победа была близка – руку протяни, и ухватишь за хвост. Но Северница спутала все планы. Теперь её люди теснили навьих.

– Эй, ты куда собрался?! – прикрикнул на него Май.

Ишь, глазастый! Рука Лиса едва напряглась на поводьях, а советник уже раскусил его намерения.

– Спущусь, посмотрю поближе.

– Сколько раз тебе повторять: не лезь в гущу сражения. Не княжеское это дело.

– Пф! Я бессмертный, что мне сделается? – повторил Лис заученную отговорку. – Да и Шторм-конь не даст пропасть. Чуть что не так, улетим в небо. Ребятам помочь надо.

– Вот и помогай. Пой заклинания отсюда. Или боишься, что не услышат?

Вот это было обидно. На силу голоса Лис никогда не жаловался. Пел так сладко, что звери лесные и те замирали. Складывал слова в заклинания, как опытный каменщик камни, и всегда добивался своего. Никто не мог противиться силе его голоса.

Враги, конечно, об этом знали и боялись песенных чар. Лис долго смеялся, когда узнал, что многие дивьи перед боем вставляют в уши затычки из воска и оттого не слышат не только колдовских песен, но и приказов своих командиров. Вот болваны!

Он надеялся, что с такими бестолковыми противниками война долго не продлится, однако ошибся. Поначалу наступление шло семимильными шагами, и дивьи бежали, поджав хвост. Но стоило навьему войску дойти до дремучих дивьих лесов, и всё изменилось. Местные знали здесь каждый холм, каждый кустик, они могли появиться будто из ниоткуда и исчезнуть в никуда.

Сперва Лис храбрился: мол, даже Кощеево войско так близко к дивьей столице не подходило. Потом стали кончаться припасы, и гордость уступила место беспокойству. В окрестных деревнях взять было особо нечего – Лис ведь сам устроил вечную зиму в Дивьем царстве, сговорившись с братьями-ветерками. И те исправно дули, промораживая до костей что дивьих, что навьих воинов без разбору. Холодов в Нави не боялись – чай, не неженки какие-нибудь. А вот холод и голод разом заставили Лиса трубить отступление.