Вздохнув, я спрыгнул и зашвырнул то под диван. Вновь оказавшись в любимом месте и расположившись поудобнее, я довольный закрыл глаза и вскоре захрапел.

Я проснулся только тогда, когда меня стукнул по голове белый.

– Ты чего творишь? – Возмутился я, зевая.

– Ничего, просто… Хорош сопеть!

– Так и признай, что тебе стало скучно. – Поддел его я.

– Неправда!

Взглянув в сторону куска сыра и убедившись, что в нём до сих пор храпит мышь, я перевёл взор к Пушку. Он, сверкая голубыми глазами, явно хотел что-то сделать, и, хищно улыбнувшись, посмотрел на Лео.

– Нет! – Возразил я. – Мы не будем его есть!

– Да не хочу я жрать этого костлявого. – Пробубнил белобрыс.

– А что тогда? – Я недоуменно взглянул на него.

– Просто испугать можно, мало ли…

– Он объяснил нам строение мира, так что, думаю, это будет не очень хорошо. Мало ли, что этот грызун нам ещё расскажет?

– И то правда. Кстати, заходила кожаная…

– И что? – Поинтересовался я.

– То, что она оставила открытым окно, вроде как на проветривание. Я вот думаю – может, прогуляемся?

– Ну, даже не знаю…

В этот момент пробудился Лео, и, выбравшись из сыра, подошёл к нам:

– Добрый день. – Пропищал он.

– Добрый. – Отреагировал я и погрузился в размышления.

Белый тип смотрел на меня с хитрым выражением, и указывал мордой в направлении окна, из которого дул приятный летний ветерок. Конечно, я бы не против прогуляться, но… Даже не знаю.

Грызун же стоял молча, продолжая взирать на нас с некоторым испугом. Мне вдруг пришла в голову одна мысль, и я спросил:

– Лео, а что такое метры?

– Единица измерения. – Ответил он.

– Я итак от голубоглазого это слышал. Мне нужны более точные знания.

– Ну, метр – это 100 сантиметров или 40 дюймов.

– Дюйм? А это что за ерунда такая?

– Это 2,5 сантиметра. – Объяснил грызун.

– Понятно, что ничего не понятно. – Промямлил я, и, отвернувшись от двух моих странных сожителей приготовился к прыжку с крыши шкафа.

Момент – и я оказался на полу и уже подбегал к подоконнику.

Когда я влез на последний, обернувшись, убедился, что кошак следует за мной.

Лео же, похоже, остался наверху. Он что-то пропищал, но я не расслышал этого из-за большого расстояния.

– Он сказал «всего доброго». – Пояснил мне Пушок, усаживаясь рядом со мной и смотря за прозрачную стену, что была чуть приоткрыта.

– Как думаешь, из чего сделано то, что люди называют окна?

– Понятия не имею, но у меня почему-то такое чувство, что это какой-то материал из-под земли, хотя, честно говоря, не знаю.

– Ладно, потопали уже. – Объявил я и первым спрыгнул со второго этажа на балкон первого.

Посадка была довольно мягкой.

Я посмотрел наверх, откуда на меня глядел белый. Он помедлил, а затем кинулся следом и свалился прямо на меня, повалив с лап.

– А ты мягкий, как батут. – Заметил Пушок, вставая с меня.

– Ты вообще страх потерял, а? – Вскричал я. – Ты меня чуть своими костями не задавил!

– Подумаешь! Мои кости больше чем на сантиметр не могут в твой жир пролезть!

– Слушай, тощий! Я не толстый, у меня кость широкая!

– Ага, так и поверил, пончик.

– Белый, если хочешь, чтобы я тебя случайно не зацарапал насмерть, будь поаккуратнее с выражениями. – Предупредил я.

– Хорошо… Пошли уже вниз.

Мы спрыгнули с балкона вниз и оказались на твёрдой поверхности. Вокруг нас сновали люди. Один из кожаных подошёл ко мне с целью погладить. Так уж и быть – подумал я. – пусть делает, что хочет.

– Какой ты большой! – Воскликнул человек, поглаживая меня за ухом.

– Да, я ведь силач! – Поддакнул я, мурлыча.

– И толстый!

– Ты охренел, кожаный? Да я тебя сейчас сцапаю! Смотри мне! – Я кинулся на наглеца и поцарапал тому руку, и он, отдернув её, отошёл в сторону, бурча: