Изложенное подтверждается практически всеми современными исследователями, а совокупность приведенных положений свидетельствует не только об отмирании ряда важнейших системообразующих механизмов капитализации, но и о том, что их адаптивное распространение на сферы, расположенные вне действия имманентных оснований, порождает всю гамму реакций опоры – практически все негативные явления и процессы современности, умноженные на коэффициент глобализации. В их числе – экспоненциальный рост, разнообразие, усложнение и техническое совершенствование всех видов преступности, прежде всего, в условиях глобализации – транснациональных форм организованной преступности.

Составной частью социальной действительности является правовая реальность. Как и вся «социальная материя», она испытывает в современных условиях по крайней мере необходимость собственной трансформации в формы существования, адекватные процессу социальных изменений, как в широких границах всего правового поля, так и в сфере борьбы с отклонениями от его параметров, в том числе с преступностью.

Вместе с тем реализация задачи исследования процесса изменения правовой реальности и ее влияния на динамику и иные проявления феномена преступности более сложная, чем процесс исследования взаимодействия естественной среды обитания и ее социально организованной формы – социума. Являясь соподчиненными уровнями действительности, в то же время естественная, социальная и правовая реальности сами выступают как универсальные сложноорганизованные и структурированные системы, обладающие, с одной стороны, сходными признаками как данная извне объективная действительность, а с другой стороны, имеющие специфические субстанциальные, структурно-функциональные и процессуальные объективные различия и, что методологически важно, различную степень отражения в сознании познающего, соответствующую реальность познающего субъекта.

Каждый из уровней реальности проявляется в исследовании в ноуменальной и феноменальной формах. Как ноумен они суть сущности в себе и для себя, и их верификация – это собственное существование в реальной действительности, тогда как феноменально они существуют в конкретно-исторической форме определенных отношений естественной среды, социального поля или правовой системы. Им соответствуют параметры реальных отношений, закономерности строения, особенности проявления внешних и внутренних закономерностей, функциональное взаимодействие элементов собственной архитектоники.

С этих позиций именно правовая реальность как познавательный объект имеет характерные специфические черты. Во-первых, параметры правового поля уже заданы объективными границами естественного состояния и состояния социальной среды как данностью бытия и условием возможности собственного существования. Законы и тенденции более универсальных уровней организации материального мира являются для правовой действительности абсолютными константами. Во-вторых, правовая реальность, даже в отличие от социальной, дуальна по определению. Если социальная действительность выступает второй природой существования человека, как результат его деятельности, материальной и духовной, в том числе правовой, но в любом случае в сознании личности остающейся, по крайней мере на современном этапе, объективной данностью, то правовое поле в сознании людей воспринимается как исходно субъективное, генерируемое волей определенным образом организованного социального образования. Именно в этой специфической особенности кроются практически все отклоняющиеся модели права, в том числе ряд существующих криминологических гипотез (именно гипотез, а не теорий, доктрин или парадигм, как это стремятся представить сами авторы соответствующих работ). В-третьих, как и капитал в материальном отношении, так и право – в духовном в современных условиях могут определяться как способ организации соответствующего уровня реальности, являющийся его граничной формой. Так, капитал как самоорганизующийся социально-вещественный феномен, в принципе, является последней из возможных материальных форм отчуждения в разделении общественного труда, тем самым снимая с себя и с деятельности как таковой ее социальную оболочку. В равной степени право выступает практически последней, предельно субъективной и рациональной, формой отчуждения в духовной сфере. Именно в силу этого оно воспринимается как наиболее отдаленная от границ социальной реальности данность, но, в силу крайнего субъективизма собственного состояния, правовая реальность в тенденции все в большей степени пытается реализовать себя не как социальный, а как естественно-природный фактор жизни человечества.