Для него не существовало убийств банальных – от неразделенной любви, ревности, в драке. Он встречался с людьми, знавшими и убийцу, и жертву, собирал любые сведения о их жизни. Не любопытства ради. И не ради сенсационной новости. Он хотел научиться разбираться в убийстве, понимать его истоки, видеть его развитие и свергать его с пьедестала романтики или лишать иммунитета «травмированного прошлого». Убийство – это, в первую очередь, преступление против Бога. И хотя верующим человеком в общепринятом смысле слова он не был, всем своим существом он ощущал незримую связь со всем живущим на земле, а наделить такой способностью человека могла только сила, во сто крат сильнее его самого. И только она, создавшая весь этот чудесный мир, могла вершить свою волю. И никто от ее имени – в этом парень был непреклонен.

Несколько лет назад он написал книгу о мюнхенском маньяке «Слезы из роз», причем в раскрытии преступления он сыграл не последнюю роль. Став автором бестселлера, он приобрел флер некоего эксперта человеческой натуры, но это его только забавляло:

– Меня теперь не так-то просто выставить из кабинета, – отмечал он свое единственное преимущество, став писателем. Но на самом деле он твердо знал, что убийство, как и его вершитель, всегда особо, неповторимо, и всякий раз, даже у серийного маньяка, мотивируется заново. А потому единой методики – как вычислить злодея – нет и не будет никогда.

***

Несколько лет назад он познакомился с полицейским психологом, профайлером, Лукой Первилем. Они тогда оба только начинали – один в полиции, другой – в журналистике, но Эрик был своим, а Лука – человек пришлый, родом из Намюра. После получения диплома он вывесил свое резюме на одном из сайтов для высокопрофессиональных специалистов. С таким послужным списком – отличным дипломом и тремя стажировками – долго бы он без работы не ходил, но он непременно хотел пожить у моря. Место в Остенде нашлось примерно через полгода. Так он здесь и оказался. Он первый попросил у Эрика помощи: с его связями найти приличное жилье было проще. Квартира вскоре нашлась, а простое общение в стенах полицейского управления давно переросло в настоящую мужскую дружбу.

Эрик и Лука часто встречались после работы и обменивались новостями и делились проблемами. Но по-настоящему сблизились, когда Лука, будучи приглашенным в гости к родителям Эрика, познакомился с его сестрой Эвелин. Уже после ужина Лука спросил друга в лоб: давно ли сестренка отдалилась от семьи? Тот не понял вопроса: и с родителями, и с сестрой он виделся часто, но странностей в ее поведении не замечал. Лука автоматически отметил у Эвелин ряд признаков, несвойственных здоровому подростку. Она не следила за темой разговоров за столом, отвечала невпопад и старалась не смотреть взрослым в глаза. Она не задавала вопросов, не перечила мнению других и старалась быть паинькой. И это в четырнадцать-то лет?!

– Лучшее, что могло произойти, это влюбленность. Худшее – наркотики или игрозависимость, – подытожил Лука.

Для Эрика это был удар. Он хотел тут же вызвать Эвелин на откровенный разговор, но Лука предложил для начала собрать информацию, понаблюдать за девочкой, отследить ее контакты и знакомства. Вдвоем, сменяя друг друга, они следили за всеми перемещениями подростка. Они заметили, как один из старшеклассников с выкрашенными в оранжевый цвет волосами постоянно цеплялся к девочке, преграждая ей путь ногой или хватая ее сзади за рюкзак. Что-либо услышать с такого расстояния было невозможно, но было очевидно, что девочке разговор с парнем не нравиться, она с силой вырывала свои вещи и бегом неслась вовнутрь школы. Но это еще ничего не значило: может быть, девочка ему нравилась, но, к сожалению, без взаимности. Эрик готов был уже учинить неудачливому ухажеру трепку, когда Лука остановил его: