– Мы ведь ещё не восстановили машину до конца, – сказал Кеорт. Выстрелы за стенами барака стали совсем редкими. По коже прокатился нервный озноб.

– Но она на ходу, – сказал Вернон. – Испытания прошли успешно. «Харон» летает. Может поднять несколько пассажиров…

– Да. И все в городе это видели.

– Мы доложили Управляющему об испытаниях, – протянул Вернон. – В докладной сообщили, что теперь, как никогда, высока вероятность нападения на представительство. Что, может быть, стоит заключить с кем-нибудь союз…

– Но он ответил, что не уполномочен принимать такие решения, – закончил за него Кеорт.

Формально у Управляющего действительно не было таких полномочий. В случае необходимости он должен был запросить разрешения уполномоченных лиц с Земли.

Фактически никакой связи с Землёй не было уже десять лет, и все об этом знали.

Кеорт понял, что уже несколько минут не слышит выстрелов. Только приближающиеся шаги множества ног.

– А мы? – спросил Вернон в наступившей тишине. – Как думаешь, что с нами сделают?

Кеорт не успел ответить. Калитка в воротах барака с треском распахнулась, и внутрь ворвались вооруженные люди.

В бараке воцарился хаос. Захватчики пинками и ударами поднимали сотрудников и сгоняли их в широкий проход между рядами коек. Воздух наполнился криками, руганью, звуками ударов, отрывистыми воплями. По стенам заметались лучи фонарей. Кто-то попытался бежать через выбитую калитку – его затащили внутрь и избили.

Кеорта стянули с койки, выгнали на середину барака и втолкнули в неровную шеренгу полуголых рабочих. Напротив быстро выстроилась другая шеренга, состоящая из охранников представительства – их загнали в барак под дулами автоматов. Оставшиеся без оружия и брони, они стояли в одной тёмно-синей форме, опустив плечи и утирая кровь из разбитых лиц.

Из двадцати двух их осталось шестнадцать. У Кеорта во рту стало сухо, будто вся вода, что была в теле, выступила потом на лбу и на голой спине.

«Всё плохо. Там действительно стреляли на поражение. Эти нападающие правда способны ликвидировать человека».

Согнувшись среди коллег, Кеорт украдкой разглядывал тех, кто взял их в плен.

Они хорошо экипированы, по крайней мере, по стандартам нынешней Терны-31. На одном из них были наколенники и лёгкий жилет – остатки бронекомплекта «Глаз» разведчиков компании «Леннокс групп»; при этом в руках он держал автомат «Драйер» из вооружения безопасников «Нортмарка». Другой, в нагруднике и наплечниках от тяжёлой брони «Колосс» штурмовиков «Тригон глобал», целился в рабочих из винтовки «Гефест» корпорации «Иллакис фарм». На голове у третьего был шлем китайской «Ай-Ю-Джи» – электронная начинка в нём сгорела, но сам он был способен защитить от попадания на средней дистанции.

На Земле профессиональные военные пренебрежительно отозвались бы о таком по-базарному пёстром ассортименте. Броня и модели оружия почти не повторялись, что делало захватчиков какими-то неряшливыми, грязными.

Они все выглядели неправильно. Сотрудники не должны быть одеты во что попало, необходимо при любых условиях соблюдать дресс-код, соответствующий специальности. Кеорт присмотрелся к нашивкам на их одежде, и всё встало на свои места.

Синие треугольники с логотипом «Тригон глобал». Плохо. «Магнум» и «Тригон» всегда были прямыми конкурентами и никогда не заключали между собой никаких соглашений, и этот факт мог теперь оказаться роковым для Кеорта и его коллег.

Даже в тёмном бараке заметно было, что у большинства захватчиков нашивки отвратительно самодельные – просто вырезанные куски синей ткани, кое-как пришитые на одежду. Только у двоих из восьми чужаков были настоящие, родные эмблемы.