Вырвавшись из суетливого-бега-по кругу.
Только за рУку, только рядом. И не взирая на острые иглы извне,
С счастьем идём. Искрометно-неповторимо!
Первое декабря! За окном минус шестнадцать всего-то.
В сердце – дельфины и море со всеми оттенками неба,
Пальмы с кокосами спелыми, белый мягкий песок.
Ведь без души мир – резок, уныл и жесток,
Ведь без любви жизнь – словно из шелухи и щепок,
Ведь без крыльев-чувств не выходит полёта!
Первое декабря! Родной, так хочется мне уюта:
Домик-заснеженный, тёплый, согретый улыбками нашими,
Ёлка нарядная и украшенная заботливыми руками,
Мир… Крохотный по размерам, но всепоглощающий чудесами.
И за столом семья. Возле тебя, милый, мне ничего не страшно.
Возле тебя, любимый, будет живым каждое утро!
«Почему-то всегда пытаются любовь судить те, кто не кормил с руки даже маленькой влюблённости – птицы…»
Почему-то всегда пытаются любовь судить те, кто не кормил с руки даже маленькой влюблённости – птицы,
Кому суждено на посту здравомыслия куковать, высекать из себя статую. И в век-тенденции родиться.
Кому слово – даже и не воробей. Орёл, парящий безразличием над пропастью-суетных-будней.
Тому, кто с радостью счастье променяет на стандарт комфорта и успех-величие – трутней.
А между тем любовь – не объяснить. Она врезается в каждую клетку. Каждыми мыслями.
Живёт тобою. Дышит. Строит замки, шалаши, переплетая ад и рай.
А сверху улыбается Бог. Сидит, болтает ножками и новые сердца для выстрела выбирает,
Направив души человечьи пО ветру, словно реки горные – чистые.
И сколько времени нужно испепелить для доказательства? И надо ли? Стоит ли?
Любовь всё вытерпит и перемолит пересуды, мнения и обстоятельства против.
Есть только светлое. Самое настоящее. И на любом повороте
Есть только мы. И то, что уберечь смогли.
«Что же хочется больше всего?..»
Что же хочется больше всего?
Обнять… Просто. Молча. Не думая и не играя.
Мимо ада и мимо рая.
И в объятиях-сердца почувствовать дом. А по сторонам – ни-че-го.
Поцелуи. Сладки и медленны. Только наши. Безвременно-терпки. И секундой каждой – невероятное наслаждение.
И любовь, у которой каждая клеточка – стихотворение.
Каждый вдох – счастье искренне- светлое и без фальши.
И сплетение рук. Как единое целое. Неразрывное, сильное- вечное.
Вместе – что угодно. И как угодно. И место любое – самое лучшее. Абсолютно.
Если вдвоём, то и ветер всегда попутный.
Если вдвоем, то кружится время довольное-быстротечно.
Что же хочется больше всего?
Прижаться, обнять, растворить себя в тишине самых родных рук,
Разорвав навсегда эту тяжесть съедающих изнутри разлук.
«И каждый Божий день писать стихи…»
И каждый Божий день писать стихи…
О том, что жизни-соль – не в том, чтоб правилами быть.
О том, что каждая секунда – оборвется, словно нить.
О том, что важно верить сердцу, а не верноподданными слыть.
И каждый Божий день молоть грехи…
Жевать вчерашнее, готовить завтрашние слезы,
Переливать цунами-недосказанности-прозы,
Гноить-гноить в себе тревоги и сомнения – занозы.
А если каждый Божий день – чтоб именно по-божьи?
Рассвет – улыбкой чистодушной. Самое родное – рядом.
Внутри – все струнки. Все цветы. Парадом
Каждый вдох. И жизнь живая каждым взглядом.
«Милая… Ещё несколько стихов, и Он будет рядом…»
Милая… Ещё несколько стихов, и Он будет рядом.
Ещё одна ступенька, и Он сидит на вашей кухне
Улыбается, а взгляд игриво из-за книги, словно солнца-луч.
Милая, и больше никаких тревог-разрушенных и боли-туч,
А старый безлюбовный мир рассыпется и рухнет,
И ты – порхаешь и под нос мурлыкаешь, и таешь шоколадом.
Милая, любовь ведь лишена загадок, страхов и неясности.
В ней просто всё. И гениально. Ярко-живо-сочно.