– Я ничем помочь не смогу. Совсем не мой профиль. – Сказал доктор и обратился к подошедшему водителю скорой, – Степаныч, вызывай реаниматологов, срочно. И полицию. И чемодан мой захвати.

Степаныч, втянув живот, быстро, насколько мог, побежал в медицинский автомобиль. Вернулся он максимум через полминуты.

– Реанимация будет. Минуты через три будет. Егор Владленович, у нас вызов.

– Ничего. Три минуты подождут. Неси носилки. А я пока рану перевяжу.

Полиция и реанимация прибыли почти одновременно. Николая быстро погрузили в автомобиль.

– Как имя пациента? – спросил медбрат кареты реанимации водителя Кадиллака.

– Николай Эссе.

– Сколько полных лет?

– Я не знаю. Вон она была с ним, – указав на Катерину, ответил он, продолжая общаться с полицейским.

– Вы были с ним? – обратился медбрат к Кате.

– Да.

– Вы ему кто?

– Жена. А в какую больницу вы его?

– В Склиф.

– Сколько ему полных лет?

– Тридцать восемь, ой, тридцать девять.

Только, когда все формальности с медработниками были пройдены, Катерина вспомнила про телефон и желание позвонить отцу. Она подошла к автомобилю и полезла за своей сумочкой, как вдруг издала возглас ужаса и отпрянула от дверцы. Стоящие рядом полицейские схватились за оружие. Повисла секундная пауза.

– Он! – едва слышно сказала Катя. – Это он!

– Кто, он? – спросил полицейский, осторожно заглядывая в открытую дверь, на всякий случай, держа готовый к стрельбе пистолет перед собой. – Кто, он?

– Это тот, кто бил битой!

Следователь осмотрел такси, и никого там не найдя, опустив пистолет, повернулся к застывшей в ужасе Кате.

– Там нет никого. – Успокаивающим голосом сказал он, – Вам померещилось.

– Нет. Вон там фото.

Следователь еще раз посмотрел в салон и увидел на сидении папку с торчащим из неё листом с фотографией. Он осторожно взял её и вынул лист, рассматривая фото.

– Вы уверены?

– Да. Это он.

– Хорошо. Меня зовут Данил Евгеньевич Муромец. Следователь. Скажите, а откуда у Вас это фото?

– Это связано с работой мужа.

– А кем работает Ваш муж?

– IT-специалист.

Следователь достал свой телефон с намерением сфотографировать лист.

– Позволите?

– Да, конечно.

Он сделал фото, нажал несколько кнопок и позвонил.

– Ало. Привет. Я там тебе фото кинул. Прогони по базе данных, через прогу распознавания лиц. Да! И перезвони, если будет результат.

***

Катерина в очередной раз набрала телефон отца, но абонент не отвечал. Она не могла знать, что в этот же самый момент в научно-исследовательском институте, в котором работал её отец, происходит очень важное мероприятие – демонстрация разработки его лаборатории Военной приёмке.

Профессор Хомов с коллегами сидел за пультом с множеством мониторов напротив окна в огромный крытый павильон. В павильоне, как на ладони был виден муляж руин нескольких улиц и домов в натуральную величину. Профессор объяснил человеку в штатском, с товарищами в мундирах с большими звёздами на погонах, суть эксперимента, комментируя действия, происходящие на импровизированном «поле боя».

– Товарищ генерал, где-то в руинах спрятался условный противник с заложниками. Бойцы спецназа выдвигаются на позицию, – профессор показывает на группу бойцов в левом углу павильона. – Им не известно местонахождение заложников и террористов, и неизвестно их количество. Сейчас бойцы спецназа в составе двух групп попарно займут подходящие позиции. Номера «один» наденут приборы и погрузятся в кратковременный мета-сон, тогда, как номера «два», будут обеспечивать их безопасность.

– Сон на поле боя? – С сомнением в голосе прокомментировал генерал, – мне это слабо представляется.

– Товарищ генерал, это мета-сон, он вызван мед.препаратами. Не является глубоким и контролируется с помощью аппаратуры. Мы можем на наших мониторах наблюдать, что конкретно происходит внутри мета-снов. В целях безопасности, бойцы номер «два» имеют возможность быстрого вывода объекта из сна в случае реальной опасности.