Промышленник молчал.
– На словах это просто, но на деле… Всё решает время. Только мы знаем, сколько именно его проходит от и до. От смерти до зачатия. И, разумеется, немыслимо даже думать сделать это дома или в условиях обычной клиники. Это всё равно что пытаться построить у себя на кухне ракету. Вы слышали, что некоторые пробуют подгадать момент для зачатия своих умерших родственников? И это ещё не худший вариант. Что можно сказать о тех, кто по собственной воле обрывает свою жизнь в надежде на что-то лучшее? А какой бум рождаемости теперь вызывает смерть каждого хоть сколько-нибудь известного человека!
Как главный менеджер могу вас заверить: никто не знает, когда именно покинувшая старое тело энергия возвращается обратно для воплощения в новом теле. Никто, кроме специалистов Corporation REINCARNATION.
Менеджер откинулся на спинку стула и заговорил давно заученными слоганами:
– Мы не дарим надежду, мы продаём уверенность. Больше никаких случайностей. Нашим клиентам есть что терять, но смерть для них теперь не приговор и не повод расстаться с привычным образом жизни, а наследство не эстафетная палочка для родственников. То, что было мечтой ещё недавно, теперь стало привычным атрибутом людей вашего уровня.
В мире нет аналогов разработанной нами технологии. У нас до сих пор нет конкурентов, есть только завистники. Стоило нам заявить о себе – тут же налетела целая свора псевдоучёных, которые десятилетиями над чем-то бились, но не сделали ни одного стоящего открытия (вспомните хотя бы крионику), зато нашли кучу изъянов в нашем методе. Но это обратная сторона любого успешного проекта. Ни один гений не обходится без слухов, интриг и домыслов. Хотя мы признаём, что в начале учли не всё. Взять хотя бы момент смерти. Как его точно вычислить? С первыми добровольцами мы промахнулись. Глупо было рассчитывать на посмертное заключение врачей. Где они и кем теперь стали? – менеджер развёл руками и пожал плечами. – Здесь нужна математическая точность. Эвтаназия могла стать идеальным выходом, но, к сожалению, не всем по душе такая смертельная пунктуальность. Да и от случайностей никто не застрахован. В итоге решение нашлось.
Менеджер задрал левый рукав своей белой рубашки и показал Промышленнику тонкое запястье.
– Встроенный датчик. По виду ничем не отличается от обычного, который контролирует здоровье, только мощнее и точнее в тысячи раз. Каждому заказчику вживляется такой же. У меня видно рубец, раньше наши клиенты даже могли узнавать по нему друг друга, но с 82-го года процедура усовершенствовалась, и никаких следов на коже больше не остаётся.
Менеджер замолчал. Через минуту к его бледному лицу прилила кровь, а на вытянутой руке, где-то под кожей, быстро-быстро замигал маленький красный огонёк. Он сделал глубокий вдох, с шумом выдохнул и продолжил.
– Если с клиентом что-то случится, датчик молниеносно подаст сигнал напрямую в нашу лабораторию. Таким образом, ошибки исключены. Мы знаем точное время и тотчас же начинаем готовиться к искусственному оплодотворению. Если же всё обошлось и жизненные показатели клиента восстанавливаются, значит, – он улыбнулся, – тревога ложная, и мы ждём до следующего раза. Вопрос времени.
Промышленник заёрзал на стуле.
– Мы не просто упорядочиваем то, что без нас тысячелетиями шло хаотично и как попало. Мы делаем по-настоящему полезную работу. Помогаем восстановить справедливость, сохранить результаты жизни и передать их себе же, а не кому-то другому. Смерть неизбежна, поэтому наши клиенты ничем не рискуют, даже если до конца нам не верят.