Брихадараньяка – упанишада.

На следующее утро я была у Алекса. Я рассказала ему про свой сон, и он сказал.

– Для разрешения вашей проблемы надо посмотреть на учения тех философов, которые учили что жизнь бессмысленна.

– Логично если я боюсь потерять свободу, то нужно посмотреть на учения других философов, которые утверждали свободу, даже ценой отказа от смысла

– Ницше трезво понимал, как атеист, что смерть Бога не оставляет, возможностей для истолкования мира. Более того, он даже создал особую теорию, чтобы окончательно разделаться с возможностью истолкования мира,

Представь себе – однажды днем или, быть может, ночью тебя в твоем уединеннейшем уединении неожиданно посетил бы злой дух и сказал бы тебе: «Эту жизнь, которой ты сейчас живешь и жил доныне, тебе придется прожить еще раз, а потом еще и еще, до бесконечности; и в ней не будет ничего нового, но каждое страдание, и каждое удовольствие, и каждая мысль, и каждый вздох, и все мельчайшие мелочи, и все несказанно великое твоей жизни – все это будет неизменно возвращаться к тебе, и все в том же порядке и в той последовательности… Песочные часы бытия, отмеряющие вечность, будут переворачиваться снова и снова, и ты вместе с ними, мелкая песчинка, едва отличимая от других! Разве ты не рухнул бы под тяжестью этих слов, не проклинал бы, скрежеща зубами, злого духа? Или тебе уже довелось пережить то чудодейственное мгновение, когда ты, собравшись с силами, мог бы ответить ему: «Ты – бог, и никогда еще я не слышал ничего более божественного!»

– Но это бессмысленно. Нет цели нет смысла – ответила я

– Тогда мы должны искать смысл и цели в самом себе. Ты Бог.

– Я Бог. Я не Бог, а человек – произнесла я спокойно – и меня заставило обратиться к вам, что я поняла, что этика зависит от представления о человеческом бытии и цели этого мира. Но мы не знаем этого, поэтому я вынуждена изобрести другой способ. Испокон веков это было представление христианства, что мир идет к концу, я тоже так думала, ибо мой смысл жизни заключался в том, чтобы приблизить к той или иной цели.

Утилитаризм, который идёт на смену этому христианству внушает ужас.

– Люди должны страдать.

– Да люди должны страдать. Если мы дадим возможность усыплять людей, которые родились, с какими то пороками, то мы потеряем стимул для развития медицины и науки. Но тут я спокойна человек не сможет убить себе подобного так как это противно его биологической породе.

– Значит, приветствуем рождение нового бога – это наука. Вы хотите сохранить больных, чтобы ученые не теряли стимула для развития.

– Нет, я хочу, сохранит науку. Если мы разрешим утилитаризм, то наука потеряет стимул для развития.

Тут я заплакала. Огромная тяжесть упала с моего сердца. Я с удивлением обнаружила, что наука вполне может, заменить полностью религию без остатка.

Так я полностью стала сциентистом. Раньше я никогда не замечала, какие духовные силы вызывает наука, но сейчас я поняла, что наука сама по себе не может существовать без определённых сил.

– А почему нужно сохранять науку.

– Ах, наука так интересна. Пройдут годы, мы сможем открыть другие миры отправится к звёздам. Мы лишим всего этого, если допустим эвтаназию..

– Мне это понятно. Вы сказали, что космос или эволюция хоть и имеет стохастических характер, но это привело к появлению разума на нашей планете.

– Этот разум мы должны сохранять любой ценой. Познание это великая радость. И блаженство.

– А где свобода – спросил, усмехаясь Джеймс

– Из потребности в познании вытекает потребность в свободе. Ведь познавать, возможно, только тогда когда мы свободны и не скованны догмами.