Тревожную, неспокойную радость. Как будто кто-то мог её отобрать.

– Куда деть корки? – подумал вслух Путник.

– Кидай прямо на землю, – разрешил синий слонотавр. – Всё, что лишнее, песок времени забирает сам. Ты уже побывал к городе?

Город. Опасность. Бетонные и кирпичные здания, бег по пыльной улице. Мысли о городе, городские образы и лица других людей находились где-то совсем близко, но их словно кто-то сдерживал, не позволяя информации подняться на поверхность сознания, как бывает после пробуждения ото сна.

– Возможно… я не знаю, – признался Путник и последовал совету. Корки утонули в песке. – Что за город?

Слонотавр пожал плечами.

– Я мудр, но мало знаю о нём. Большой город, столица Страны Каменного Пояса. Миллион разумных созданий живёт в нём. Или больше. Там много техники, много деревьев и больших домов. Там время течёт по-другому. Надеюсь, мне ещё удастся побывать в нём. Сюда иногда заходят люди из города. Но только просветлённые.

– А, так ты тут главный? – предположил Путник.

– В странах, подобных нашей, все равны. Нет главных и второстепенных, все свободны.

– Но зачем ты здесь, что делаешь?

– Сижу. Жду перемен, – слонотавр прикрыл глаза.

До чего же немногословны местные жители, подумалось Путнику. Но это тоже совершенно неважно. Важно, что он свободен теперь. И находится в свободной стране.

Солнце погасло почти мгновенно, и исполин вытащил из сумки старинный светильник. Странно, но почти все движения он совершал хоботом, а руки так и остались покоиться на коленях, в позе лотоса.

Путник решил остаться рядом со слонотавром и прилёг на землю.

– Тут всегда так быстро темнеет?

– Всегда. Иногда медленнее, но обычно внезапно. Жаль только, спать не получится.

– Это почему? – удивился Путник.

– Москиты… Они летят к лампе.

И действительно – через несколько секунд полчища москитов прилетели откуда-то сверху и стали назойливо гудеть над ушами, лезть в нос и уши, щекотать кожу лапками. К своему удивлению, Путнику эти ощущения показались приятными – видимо, у него не было никакой боязни насекомых. Стало душно. Путник поймал одного из комаров и поднёс к лампе, чтобы получше рассмотреть, что тот из себя представляет, но раздавленное насекомое превратилось в песок и просыпалось сквозь пальцы.

– Интересно… Как ты спасаешься от них?

– Медитацией, – проговорил исполин и добавил: – Всё равно они не станут нас кусать – им это не нужно. Они питаются временем.

Неожиданно песок времени под ногами дёрнулся и резко просел на пару локтей, Путник потерял равновесие и упал.

– Что это? – испуганно спросил он, поднимаясь с песка и отряхиваясь.

– Время уходит. Не волнуйся, это нормально. Послушай, ты выглядишь таким удивлённым, как будто первый раз оказался в таком странном месте. А выглядишь, меж тем, как опытный Путник. Если хочешь, я расскажу тебе историю о храбром, уравновешенном и доблестном Раме, не ведающем зависти и гнева? Возможно, тогда ты перестанешь выглядеть столь растерянным и невежественным.

– Ну, расскажи, – усмехнулся Путник и сел рядом в позу лотоса, копируя исполина.

– Красноречивейший среди людей, благоразумный Вальмики, – начал повествование слонотавр, – спросил у Нарады: «О добрый владыка, знающий веды! Скажи мне имя безгрешнего, того, кто превосходит всех отвагой и доблестью, знанием и добродетелью, верного в слове, прекрасного лицом, не подверженного гневу, способного в битве вселить ужас даже в небожителей». И ответствовал святой Нарада: «Таков Рама, сын царя Дашаратхи из рода Икшваку!»…

В рассказе исполина было такое огромное количество индийских имён, трёхэтажных эпитетов и совершенно непонятных слов, что нить и смысл повествования быстро потерялись. Монотонная речь рассказчика, слившись с комариным писком, превратилась в нудный гул, Путник закрыл глаза, сознание впало в дрёму, но уснуть в ту ночь так и не получилось.