В любом случае, вдруг понял Сэм, он будет здесь чужим, лишним в этой стране Антропоморфов, и что делать после, он не знал. Получается, он человек без прошлого и без будущего? Об этом думать не хотелось.

На пятый день пошёл дождь, перешедший в тропическую бурю. Сила ветра и потоки дождя были настолько сильны, что промокший охотник не знал, где ему укрыться. Под конец он обнаружил ямку, прикрытую листом не то шифера, не то какой-то доски, залёз под неё и уснул.

Очнулся он оттого, что кто-то большой схватил его и, перекинув через плечо, понёс куда-то на север, по горным тропам.

– Э, ты кто! – воскликнул Сэм, молотя кулаками по массивной спине. – Куда ты меня понёс?!

– Ты потерявшийся, – пробасило существо. – Всех потерявшихся нужно относить в город, выкармливать и отпускать на волю.

Сэм обрадовался. Город! Значит, всё же он существует, и путь через заросли был пройден не зря.

(Путник)

– Надо работать, – сказал гигант и, посадив Сэма в клетку, утопал куда-то по делам. – Сиди, потерявшийся.

Тростниковая клетка с матрацем не запиралась и служила, по-видимому, больше для проформы, чем для изоляции. Осмелев, охотник вылез из неё и решил осмотреться.

Город был прекрасен в своём механическом совершенстве. Раскинувшись на нешироком горном плато, он представлял собой рукотворный оазис в полупустынных краях, функционирующий по принципу улья или муравейника. Хоботуны оказались гораздо более человекоподобными, чем другие антропоморфы – за исключением, пожалуй, кожи, похожей на мягкий вельвет, и самого главного – хобота. Рабочие хоботуны жили в гнёздах, свитых на вершинах тесно посаженых коренастых деревьев. Огромные фуражиры, чей рост превышал шесть метров, занимались строительством и грузовыми работами. Где-то вдалеке крутились какие-то большие машины, зеленели цветники, грядки с зеленью. Везде кипела работа, все бегали, носили грузы и практически не обращали на охотника внимания, что вызвало у него лёгкое раздражение.

– Не подскажешь, а где ваш главный? – обратился он к одному из пробегавших рабочих. Тот резко остановился, махнув хоботом, и скомандовал:

– Потерявшейся, ты зачем вышел из клетки? Тебя должны накормить.

Есть к тому времени хотелось изрядно, но желание выполнить миссию казалось важнее.

– Где центр поселения?

– Вон там, – махнул хоботом рабочий.

В центре оказалось много строений, назначения которых Сэм не понимал. Прозрачные пустые купола над лужицами синей слизи, металлические крышки широких колодцев, садки с гигантскими насекомыми, похожими на увеличенных в сотню раз тлей. Хоботуны, несмотря на их дисциплинированность и дружелюбное отношение, казались не просто чужаками, а какой-то неведомой и опасной цивилизацией, не то возникшей самостоятельно, не то спроектированной кем-то извне.

Но что важнее – они казались чем-то иноземным, чуждым Путнику, словно ими заразили этот мир.

Жилище местного вождя находилось на вершине разноцветного дерева, посаженного на идеально круглом холме. Холм опоясывали прозрачные трубы, спускавшиеся к реке – непонятно было, то ли они сливают в реку что-то, то ли наоборот, закачивают из неё ярко-синюю воду. Сэм перелез через них и посмотрел наверх.

Сэм попробовал вскарабкаться по его коре, и с удивлением для себя обнаружил, что отлично умеет лазать по деревьям. В конце пути Сэм, зацепившись за толстую ветку, раздвинул густую листву сферической кроны и пролез в гнездо.

Внутри было гораздо просторнее, чем казалось снаружи – в жилище правителя города запросто мог уместиться здоровенный хоботун-фуражир, вздумай он полезть наверх. А вот сам правитель…