Так и в этот раз, Зара поняла, что угроза миновала, но за это надо заплатить своими песнями. Она сделала все как всегда, и одарила всех присутствующих своим чудесным голосом. Завершился концерт, где-то далеко за полночь, и цыганку позвали на выход. Документы были уже готовы, с ней формально провели очередную беседу, вынесли очередное постановление о предупреждении и отпустили с миром.

Выйдя на улицу, Зара полчаса простояла на свежем ночном морозном воздухе, чтобы выветрился из нее специфический, тюремный запах, выкурила подряд несколько сигарет и только потом, не спеша, пошла пешком к своему дому, благо он находился относительно не так далеко от места ее кратковременного заточения.

И только потом, войдя в свой дом, почувствовала, как она устала. Хотела дождаться, когда ее товарки проснутся, позавтракают, чем Бог послал, но отказалась от этой затеи. Тихо пошла в общую спальную комнату, мысленно жалея себя и одновременно проклиная всех, кто довел ее до такого состояния.

Зайдя в спальню, на ощупь нашла для себя свободное место, легла и тут же уснула. Но сон не давал ей успокоения, на оборот, она чувствовала, как на нее наваливается волной за волной очередная усталость. Ее бросало то жар, то в холод. Проснулась она от гнетущей тишины.

Комната была пуста, да и дом казался тоже пустым. Сквозь щель плотных штор пробивается яркий солнечный луч. Зара, молча, наблюдала, за его движением. Он постепенно, но уверенно двигался от дверей комнаты к ее цыганской постели. Это ложе состояло из сваленных прямо на пол ватных матрасов, на которых возвышались горки разнокалиберных перовых подушек и стеганных ватных атласных одеял. Хоть все это постоянно просушивалось и проветривалось, но, тем не менее, от них постоянно веяло чем-то своим, далеким, привычным. Классический запах был настоян на части сырости, слегка разбавленной запахом детской мочи, дешевой косметикой, терпким табаком, разгоряченными женскими телами, жаждущих тепла, ласки своих, давно забытых, мужчин, и еще чем-то своим, знакомым.

Ночью эта постель служила пристанищем для всех незамужних и безмужних женщин табора, их детей. К ним могла присоединиться любая, таборная даже замужняя цыганка со своими детьми, если в это время ее муж находился либо в далеких краях на заработках, или был определен в места не столь отдаленные, что не было большой редкостью. Малышня, как правило, устраивалась под боком у своих матерей, а если чья-то мать отсутствовала, то брала их под опеку любая другая цыганка и нянчилась с ним, как со своим.

Более взрослая детвора собиралась в свои стайки. Первые минуты, когда это лежбище устраивалась на ночь, слышались причитания взрослых, писки и всхлипы детей, но постепенно все затихало, сон овладевал всеми.

Несмотря на убогость этого пристанища, Зара любила ночевать именно здесь, вместе со своими сородичами. Все это напоминало о временах ее кочевой юности.

Она, Зара, законная жена барона, или просто баронесса, главная женщина в таборе. В ее распоряжении находится большая спальная комната с большой, шикарной под балдахином кроватью, с пуховыми перинами, подушками и одеялами, с дорогим постельным бельем. Рядом со спальней расположена собственная туалетная и ванная комната с очень дорогой отделкой и самой современной золоченой сантехникой. Но Зара не любила эти покои, не могла привыкнуть к этому богатству, от которого, что летом, что зимой отдает холодом, хоть и постоянно горит там мощный электрокамин, а в жару работает кондиционер.

Зара посещает свою спальню, если только это требует сам барон. Просто так, остаться в спальне, исполнить, как когда-то, свой супружеский долг, а потом и уснуть под боком своего мужа уже не хочется, да и он давно перестал на этом настаивать. А когда-то, только подумает, тут же рвалась к нему, срывая свою одежду на ходу, хоть и знала, что такое желание может быть награждено очередной беременностью. Сколько родила детей, сколько вырастила, а сколько потеряла, сразу и не сосчитаешь, обязательно собьешься. Только никому это не надо. По цыганским меркам, Зара самая настоящая старуха. У нее давно уже есть свои внуки, да и правнуки не за горами.