4

Ожидание инспекторов, процедура освидетельствования, проблема доставки битой машины в гараж, – все эти события мешали подумать о несчастной малышке.

А дома картина аварии вспомнилась во всех деталях и не давала покоя ни днем ни ночью. Однако жизнь так устроена, что всегда отвлекает новыми заботами.

Надо решать: что делать с моей путевкой? Восьмого, в день начала экскурсии, я должен явиться в инспекцию, но даже без этого путешествие мне будет не в радость. Мама тоже расстроена и не хотела слышать о Валааме.

Эдик и Ольга вошли в наше положение и заверили, что турфирма примет путевки назад. Однако поинтересовались:

– Может, в вашем городе найдутся желающие посмотреть экзотические северные места?

Через пару дней волнение чуть-чуть улеглось, нудные дожди перестали, выглянуло солнышко, и мама решила ехать. Но путевок две, значит, надо искать компаньона. Обзвонив бывших сотрудниц, она вспомнила про Нину Петровну. Та с радостью согласилась. В железнодорожном билете оставалось заменить мою фамилию на её, а это оказалось непросто. Но – решаемо.

Восьмого сентября на дорасследовании мне предстояла очная ставка с хозяйкой ауди. До встречи надо бы повиниться, благо в копии протокола указано её имя, телефон и адрес. Но какие слова сказать, ведь в ушах до сих пор звенит враждебное «Сгинь! Убийца!».

– Лучше, если переговоры буду вести я, – предложила мама. – Надо переждать несколько дней, чтобы миновал шок и утихла агрессия.

– Звони сейчас, я волнуюсь за несчастную девочку, – торопил я. – Первым делом спроси, как её здоровье.

– Узнаешь, все узнаешь, пожалуйста, не мельтеши перед глазами! Разговор предстоит непростой, чтобы в волнении не ошибиться, я должна предварительно составить текст на бумаге.

Вечером она позвонила, включив громкую связь. Дрожащий голос Вероники переполнен злобой:

– Дочка до сих пор в больнице, ей наложили шов на щечку. По словам врачей, угрозы для жизни нет, но лицо…

– Какая требуется помощь? Мы готовы помочь финансово. Естественно, в разумных пределах, – меркантильно вырвалось у мамы.

– Сейчас не могу ответить. Пока неясно, возможно, потребуется косметическая операция.

После этого звонка в памяти явственно возникла плачущая, окровавленная малышка. Что с её лицом? А вдруг осколок стекла попал в глаз? Увечье страшно для любого человека, а для девочки – особенно.

Маму же беспокоило, что Вероника безработная, к тому же мать-одиночка, вдруг потребует запредельную сумму, а все наши сбережения ушли на покупку ласточки.

– Что ж, возьму кредит или попрошу у Эдика, – обреченно сказал я. – Так мне и надо, преступнику и убийце.

– Перестань драматизировать, может, у малышки ничего страшного, может, небольшая ранка, – успокаивала мама. – Детей без царапин и ушибов не бывает.

Чем ближе восьмое число, тем больше меня страшил разговор со следователем. Если настаивать на мигающем зеленом, то получится, что владелица ауди выехала на красный. Виновата будет она, а если скажу правду – меня осудят за дачу ложных показаний инспектору. Куда ни кинь, везде клин. И потом, как быть на суде – повернется ли язык оклеветать безработную одинокую женщину, мать несчастного ребенка? Ну, зачем я соврал, зачем послушался Кирюху? Принесла его нелегкая именно в тот момент!

Я пошел в гаражи, чтобы посоветоваться с ним.

– Не вздумай признавать себя виновным, – твердо сказал Кирюха. – Пусть инспекторы ищут истину, они за это деньги получают. Я однажды побывал в таком ДТП. Если хочешь, обратись к моему знакомому адвокату. Запиши телефон.

Я отказался. Ну, чем поможет адвокат, если я виноват? Ничем. Только еще больше запутает дело.