–– Что ж не бросила? – я поднялся на ноги, резким движением стряхнул с куртки пыль, и хмуро посмотрел на нее. Но все мои старания изобразить злость сошли на нет, когда я снова заскулил от боли: похоже с моим плечом серьезная проблема.

–– Не знаю, наверное, я слишком добрая, – она растерянно посмотрела на меня, а после вдруг спросила: – Как чувствуешь себя?

–– Нормально, только рука немного болит, – слукавил я несколько растерявшись – только что она кричала на меня, и вдруг ее начало заботить мое самочувствие.

–– Дай посмотрю, – она подошла ко мне и взяла за левую руку. – Вижу, куртка у тебя порвалась, здесь пара царапин около плеча. Жить будешь, но тебе нужна другая одежда.

–– У меня нет другой.

Я смотрел на нее сверху вниз и думал не о том, что у меня болит челюсть и ноет ссадина на плече, и не о том, где мне теперь достать новую одежду, я думал о ее руке, которая по-прежнему сжимала мою ладонь.

–– О, боги! – она заметила мое волнение и тут же убрала руку. – Забудь! Даже не думай об этом! Ты и я – никогда! Ясно?

–– Да, – разочарованно буркнул под нос и косо посмотрел в сторону своей спутницы – неужели она так и не ответит мне взаимностью?

Еще ни разу в своей жизни я не чувствовал ни одной к девушке ничего подобного, и мне было горько думать о том, что я для нее лишь малолетний придурок, который свалился на ее голову и доставляет ей только проблемы. Мне почему-то стало вдруг так паршиво, и как-будто даже слезы на глаза накатились, но я все же смог взять себя в руки и сдержал их. Не хватало еще, чтобы Александра увидела как я тут рыдаю от безответной любви, словно маленькая девчонка.

–– В городе есть одно убежище, это бункер, – Алекс вдруг прервала мои мысли, – там есть одежда и место для ночлега. Твое счастье, если мы сегодня до заката успеем туда добраться. Так что хватай рюкзак и двигай ногами!

–– Ладно, – нехотя ответил я, а после натянул на нос шарф, поднял свой увесистый рюкзак, и мы снова двинулись в путь.

После случая с драконом, Странник совсем раскис, и я даже подумала о том, что еще совсем немного, и я увижу, как из его глаз покатятся слезы. И, честно признаюсь, меня волновало то, что это меня волновало. Еще вчера я хотела хладнокровно перерезать ему глотку, за то, что он вырядился в старика, а сегодня я беспокоилась о его чувствах. Я ведь совсем забыла, как это – любить? А ведь, он, кажется, втрескался в меня по уши – кажется именно так проявляются чувства – то и дело он томно вздыхал и наблюдал за мной украдкой из-под светлых ресниц.

Это даже навеяло мне мысль о том, чтобы быть к нему немного мягче – мне почему-то стало жаль травмировать чувства столь юного и вполне себе милого парня. Он даже бросился на дракона ради меня! А ведь за все время, проведенное в Пустыне смерти, я еще ни разу не видела, чтобы кто-то убил хотя бы одного дракона.

Мы шли примерно около трех часов, и Черный лес уже начал казаться мне бесконечным лабиринтом густо посаженных кустарников, когда я вдруг увидела кромку реки, отделявшею нас от Покинутого города.

Ну, наконец-то!

Подняв глаза на затянутое облаками небо, я заметила:

–– Солнце почти село, нам нужно скорее пересечь реку.

–– Переплывем? – предположил парень.

–– С ума сошел?! – воскликнула я. – В ней столько дерьма, что я соваться туда не собираюсь!

–– Тогда какие варианты? – он выжидающе посмотрел на меня.

–– И, чтобы ты без меня здесь делал? Сдох бы, наверное, – я тяжело вздохнула. – Идем за мной.

–– Там есть мост? – с надеждой в голосе спросил он.

–– Дерьмост! Раскатал губу!

Мы пошли вдоль берега направо, и, пройдя метров тридцать наткнулись на причал, вернее то, что от него осталось.