– Забавно, что ты без страха разгуливаешь по моему дому, – сказал он, – но при этом вид постельных утех действует тебе на нервы. Никогда не пойму людей.

– У меня было много секса.

Стоило мне это вымолвить, как я мысленно прокляла саму себя: зачем я это ляпнула, во имя богов?

Вейл выглядел очень, очень удивленным, что нисколько не льстило мне.

– Вот как? Значит, тебя все-таки тискал какой-нибудь увалень с соседской фермы?

Мои губы сжались в тонкую ниточку.

Эрон был тем еще увальнем, и он действительно жил на близлежащей ферме; в то лето мне было шестнадцать, я начала интересоваться сексом, и мы украдкой изучали тела друг друга в безлюдном амбаре. Мне не очень улыбалось умереть девственницей, а я не сомневалась, что заморозков уже не увижу. И решила, что хотя бы Эрона без одежды увидеть стоит.

Прошло пятнадцать лет. Я все еще жива, полгода назад самолично сметала останки Эрона с пола церкви, помогая его убитой горем матери.

– Знаете, я все удивлялась, почему вы не убили меня сразу, как только я заявилась. Но теперь поняла: вам скучно и вы одиноки, а потому рады любой компании.

Я не сводила взгляда с флакона – кровь Вейла капала и скатывалась по стеклянным стенкам. Но я чувствовала его взгляд, и наступившее молчание заставило меня задуматься о том, права ли я была.

– Как ты сама только что убедилась, – холодно сказал он, – мне не составляет труда найти себе компанию.

– Да, и она получила от вас, что хотела, а затем ушла не попрощавшись.

– Мы оба получили друг от друга то, что хотели. Не болтать же без толку.

И все же… он сидел здесь и вел беседу со мной.

– Зачем тебе это? – спросил он. – Моя кровь?

– Я ведь говорила…

– Моя кровь не лечит, уверяю тебя.

– Похоже, ло… – Я одернула себя и решила обходиться без церемоний. – Похоже, Вейл, твоя кровь избавляет от смерти.

Он усмехнулся:

– Кровь вампира еще никого не избавила от смерти.

Эти слова пробудили во мне такое любопытство, что я не испытала раздражения. Я взглянула на него. Теперь он смотрел в окно; с этого ракурса его челюсть выделялась в холодном свете луны особенно отчетливо.

– Ты из рожденных или из обращенных? – спросила я.

Существовало два способа стать вампиром. Первый – родиться им, как рождаются человеком. Второй – обращение – был куда любопытнее: вампир пил кровь человека и взамен предлагал ему свою.

В последние недели я много размышляла об этом. О том, как это происходит. Разве есть еще создания, способные на такое? Обращение человека в вампира, как и превращение гусеницы в бабочку, было поистине впечатляющим зрелищем.

Он бросил на меня оскорбленный взгляд:

– Очевидно, я рожденный.

– Почему?

– Обращенные… не пользуются почетом.

О вампирской анатомии я знала всего ничего, ведь эти затворники плохо поддавались изучению. Вдобавок многие люди, путешествовавшие в Обитры, так и не вернулись.

– Обращение опасно, не так ли? – спросила я.

– Да. Процесс смертелен для большинства.

– Но если кто-нибудь выживет и станет вампиром, он будет… не в почете среди вас?

– Получеловек-полувампир… В крови таких всегда будет нечто человеческое. – Он сморщил нос. – Это делает ее менее чистой.

– Но если им удалось выдержать столь рискованное испытание, разве это не означает, что они – сильнейшие среди вас?

Вейл открыл рот, будто собрался спорить, потом закрыл его. Судя по замешательству на его лице, он никогда не смотрел на обращенных с этой точки зрения.

– Все далеко не так, – сказал он наконец.

Первый флакон был полон. Я занялась следующим.

– Почему ты покинул Обитры?

– А я-то думал, ты в прошлый раз была чрезмерно любопытной.

– Мало кому удается пообщаться с вампиром. Почему бы не использовать эту возможность?