Думается, что на уровне среднесрочных тенденций мы вряд ли столкнемся с последствиями пандемии коронавируса в чистом виде. Исключение будет составлять болезненная трансформация социальных институтов, в том числе связанных с глобальными системными связями, что может оказаться крайне болезненным и экономически, поскольку целый ряд таких институтов был плотно встроен в экономические системы не только отдельных стран, но целых макрорегионов.

Туризм, профессиональный («зрительский» и «спонсорский») спорт, значительная часть индустрии досуга как минимум в ряде случаев являлись системообразующими компонентами региональных и национальных экономических систем, дополняя включенность отдельных элементов национальных экономик в глобализированные промышленные цепочки. Такая ситуация характерна для Средиземноморья, ряда регионов Юго-Восточной Азии, отчасти Центральной Америки. В меньшей степени это затрагивает Восточную Азию и «старую» Европу.

В подобных случаях трансформации могут принять долгосрочный и крайне социально болезненный характер, в процессе которого традиционные общественные и политические институты могут быть замещены новыми, не исключено, что привнесенными извне. В остальных регионах мы будем наблюдать ускоренную перестройку национальных и региональных хозяйственных систем, в которой пандемия будет играть вспомогательную роль как инструмент политической легализации не всегда экономически оправданных решений. Основа процессов трансформации будет сформирована на чисто экономических факторах, связанных с изживанием потенциала «инвестиционной» модели глобализации и обострением конкуренции национальных экономических «ядер» крупных экономических систем.

Для России в среднесрочной перспективе принципиальной задачей становится преодоление несамодостаточности российской экономики в новом геоэкономическом и технологическом контексте. Несамодостаточность может быть преодолена через завязывание на себя наиболее значимых технологических и сервисных узлов как минимум в северо-восточной части Евразии и Прикаспии при условии сохранения внутренней геоэкономической и политической связности пространства России. Вопрос в том, что пространственные и количественные параметры этой связности (размеры необходимой территории и количество населения, вовлеченного в экономическую систему) пока не представляются очевидными. Принцип расчетов по количеству «потребителей», характерный для глобализирующейся экономики, вряд ли может сейчас рассматриваться как полностью адекватный.

В условиях нынешнего кризиса, носящего ярко выраженный социальный характер, становится неизбежным глубокий пересмотр принципов оценки эффективности экономической деятельности, что в первую очередь коснется крупнейших ТНК, вынужденных форсированно вводить автоматизированные и роботизированные системы, что неминуемо будет иметь серьезные социальные последствия. Но это же поставит вопрос о принципиально иной методике оценки эффективности деятельности государств, фактической демонетаризации критериев развития, переходе на качественные параметры.

Выделим пять блоков долгосрочных стратегических аспектов влияния на глобальную политику и экономику, окончательно отфиксированных пандемией коронавируса, но не являющихся только ее результатом, что значит, эти новые тенденции не обнулятся после того, как пандемия будет формально завершена.

Первое. Пандемия ускорила кризис мировой торговли и промышленной транснациональности, а фактически принцип мирового разделения труда в промышленности. Эти тенденции сформировались задолго до формального начала пандемии, но она отфиксировала новые подходы к управлению уже не только цепями поставок и логистикой, но и в целом – технологическим развитием государств и макрорегионов. Более того, можно говорить о том, что целый ряд макрорегионов (например, «Большая Европа» или даже «Старая Европа», а также «Большой Ближний Восток») фактически перестал существовать. В этих условиях ключевым интегрирующим фактором глобальной экономики становятся транснациональные компании, значение которых как инструментов организации хозяйственной деятельности будет, вероятно, среднесрочно расти.