Руки Элроя крепко ухватились за деревянные бортики ванны; он выпрямился. Густая коричневая масса колыхалась, что делало зловоние еще более невыносимым, и струилась по его телу жирными потеками. Пират сморщил нос, снова и снова проклиная собственную глупость. Перспектива обрести бессмертие сделала его неосторожным и жадным. Тогда, в таверне Асканы, мужчина поверил Ларкину, надеясь, что наконец-то обретет секрет вечной жизни. Вместо этого он достиг дна своего двадцатидвухлетнего существования: голый и измазанный дерьмом сверху донизу. Ему было тошно. И не от вони, которая и без того давно уже проникла во все уголки пятого кольца, а от той мерзости, в которую ему пришлось окунуться по милости Хранителя. Мох, старая жаба и розмарин, сваренные с волосами фейри. Элрой рисковал своей жизнью, чтобы заполучить эти волосы. Он преследовал Благую фейри на черном рынке, пока, улучив момент, не отрезал одну из огненных нитей ее волос. Однако это не осталось незамеченным, и Элрой чуть не задохнулся, когда фейри применила магию воздуха. Спасибо команде, которая вовремя пришла на помощь своему командиру.

Элрой ненавидел фейри за этот дар и их долгую жизнь. В действительности, однако, в нем говорила лишь зависть. У фейри было то, чего пират хотел и не имел, но обязательно получит в какой-то момент. Ларкин смог одурачить его, но Элрой не сдастся. И если судьба сведет его с Хранителем снова, Ларкин пожалеет о том дне, когда солгал капитану Элрою.

Иногда пират задавался вопросом, не стоит ли ему просто присоединиться к Хранителям, чтобы получить бессмертие. Этот способ казался наименее сложным и самым очевидным. Но мужчины в черном были слишком суровы, когда дело касалось их клятвы. Какой-то человек уже пытался провернуть то же самое два десятилетия назад. Мужчина стал Хранителем, а затем сбежал. Стражники выследили его, притащили к Стене, а затем обезглавили. Это был единственный зарегистрированный случай, когда Хранители совершили казнь. И хотя Элрой знал, как убежать так, чтобы исчезнуть, он не хотел рисковать. В конце концов, Хранители не были обычными людьми и имели в своем распоряжении вечность, чтобы преследовать его.

Элрой вылез из ванны, и зловонная субстанция закапала на пол. Хорошо хоть, что ему не нужно было выносить эту ванну из комнаты и отчищать здесь все. Для этого он слишком много платил хозяевам. Они довольно пренебрежительно отнеслись к его странной просьбе, когда Элрой потребовал принести бочку с жидким навозом, но достаточное количество золотых дукатов свело все опасения на нет.

Опираясь о стену, мужчина добрался до второй ванны, наполненной чистой водой, и скользнул в теплую жидкость. Вздох сорвался с его губ. С удовлетворением Элрой смотрел, как грязь стекает с его бронзовой кожи, а затем откинул голову назад и снова издал удовлетворенный стон.

Не тепло, а единение с водой мгновенно расслабило его мышцы. По потолку над ним прополз жук, который по размеру мог бы соперничать с тварями из его родного города Зеакиса, но капитан не возражал против насекомого. Чего он мог ожидать от такого притона? Таверна находилась в пятом кольце столицы Тобрии, далеко от королевского замка Драэдонов, но зато рядом с морем. И только одно это имело значение.

Элрой некоторое время оставался в воде. Прикрыв глаза, он думал о своем корабле, Хелении. Судно находилось в безопасности. Оно стояло в ближайшем порту, и часть пиратской команды охраняла корабль, терпеливо дожидаясь возвращения своего капитана. А у последнего в Амаруне оставалось еще одно дело.

Кстати, о делах, – пора.