Однако восстание утихло далеко не сразу. Собственно, казнь Степана Разина была прежде всего показательным шоу для иностранных купцов. Мол, бунт подавлен, торговые пути по Волге и Каспию можно считать восстановленными. Потери поступлений в казну, вызванные восстанием, следовало минимизировать, преступника наказать. Хотя Разин, объявив войну воеводам и чиновникам, к свержению царя ни разу на людях или письменно не призывал.

Еще одним побочным результатом этих событий, увы, печальным, стала потеря первого полноценного парусного корабля. Фрегат «Орел» был построен в России и захвачен взбунтовавшимися казаками в Астрахани в практически завершенном состоянии. Принято считать, что фрегат был ими сожжен, чтобы не достался царским войскам и не мог бы использоваться против разинцев. Однако известно о существовании отчета уже петровских времен об осмотре корабля, который был просто брошен повстанцами в одной из волжских проток, когда выяснилось, что управлять им никто не умеет. Со временем «Орел» просто пришел в негодность.

За реформами, войнами, бунтами Алексею Михайловичу не так уж много оставалось времени на себя и свои увлечения. К примеру, на соколиную охоту. Он не просто ее любил, даже «Уложение сокольничья пути» собственноручно написал.

При этом Алексей Михайлович и в зрелом возрасте оставался человеком любознательным, много читал. Познакомившись с Симеоном Полоцким, поэтом и богословом, впоследствии учившим царских детей, он и сам пробовал писать стихи, оставил собственноручно записанные воспоминания о польской войне, пусть и незаконченные. При нем к 1665 году была налажена регулярная почтовая связь с Ригой, а через нее и с остальной Европой. Среди прочего это позволило ему знать все то, о чем писали европейские газеты. Государь интересовался тайнописью (которой находил практическое применение, например в дипломатической переписке), египетскими иероглифами, астрологией, новыми веяниями в медицине…

По его воле продолжалось освоение Сибири и расширение пределов державы на восток. Именно в эти годы прославился Ерофей Хабаров и многие другие, кто продвигал границы России к Тихому океану.

Спокойная, склонная к порядку во всем натура Алексея Михайловича лишь изредка допускала взрывы эмоций. Царь обычно сильно потом переживал из-за этого. Такой характер позволил ему удержаться от того, чтобы со всей страстью встать за старые русские порядки или же, наоборот, отринуть их, полагая слепое следование за Европой единственно верным. Нет, он примерял к себе и то и другое, стремился без насилия примирить в себе эти крайности.

Несмотря на частые и долгие отлучки, Алексей Михайлович оставался верным мужем и прекрасным семьянином. Мария Милославская родила ему тринадцать детей, в том числе пятерых сыновей. Увы, последние роды оказались для царицы слишком тяжелыми. Дочь, названная Евдокией, прожила всего два дня. Через пять дней после родов скончалась и Мария Ильинична. Спустя шесть дней Алексею Михайловичу должно было исполниться сорок лет. Это был не последний удар, нанесенный Государю злой судьбой. Через несколько месяцев умер сын Симеон, которому было всего четыре года, а в январе 1670 года, в самый разгар разинского бунта, – и шестнадцатилетний Алексей, наследник престола.

После смерти Марии второй женой Алексея Михайловича стала юная Наталья Нарышкина

Прошло почти два года, прежде чем Алексей Михайлович снова задумался о женитьбе. В конце концов, он был еще достаточно молод. Его второй женой стала юная Наталья Нарышкина. С дочерью стольника Кирилла царь познакомился в доме главы Малороссийского приказа (иначе говоря, министерства по украинским делам), думного боярина Артамона Матвеева, и уже тогда сделал свой выбор. Смотр невест стал чисто формальным мероприятием. В январе 1671 года он обвенчался с Натальей.