– Вам пора – Ваше императорское Величество…

Георгий оглянулся – дежурный генерал Кауфман получивший три дня назад эполеты генерал-майора и аксельбант генерала – адъютанта был как всегда собран и хмур.

А из за занавес вышла Елена в сопровождении Агафоклеи.

На ней было сшитое из серебряной парчи платье. Оно надо сказать выглядело весьма эффектно, переливаясь отражениями света ламп и бликами солнечных лучей. Казалось, его выковали из тончайшего серебра, а не сшили рукам мастериц. Стежки были положены под разными углами и при движении платье сияло подобно бриллиантам.

На паперти их встретил митрополит Московский Сергий – именно ему было определено свершать чин коронации…

– Государь Всероссийский! – проникновенно начал он. Благочестивая Государыня! Как нет выше, так и нет труднее на земле царской власти, нет бремени тяжелее царского служения. Христианская Церковь, учит о нас о власти, что она от Бога, и ее нужно не только признавать, подчиняться ей, но и любить, и почитать. Царская же особа – лицо особенно благословенное Богом, помазанник Божий. Над ней совершается при коронации миропомазание на служение государству. К нему и его семье русские люди воспитываются не только в страхе и повиновении, но и в глубокой любви и благоговейном почитании, как лиц священных, неприкосновенных, действительно Высочайших, подлинно самодержавных и великих; все это не подлежит никакому сомнению у властей духовных и у народа. И если Царь – владыка над всей страною, как ее хозяин, полномочный распорядитель получающий ее в удел от Христа то царица – есть наместница Царицы небесной…

Елена слушала с замиранием сердца – а вот Георгий ощутил тень сомнения – такого в догматах что преподавал ему отец Палладий что то не припоминалось.

Этак и до пресловутого «цезарепапизма» о котором вещают все эти философы вроде Соловьева недалеко.

Однако же окружающие с благоговением внимали – и вот по завершению проповеди они переступили порог собора – где уже ждали гости церемонии.

И невольно ахнула…

Внутри храма стены были расписаны искусными фресками и убраны золоченой медью, древние иконы в иконостасе украшены золотом и драгоценными каменьями; перед ними висело четыре золотых и два десятка серебряных паникадил, воздухи и покровы были шиты золотом и жемчугом. Реставрирующие его мастера сделали все что было в их силах и даже сверх того чтобы приблизить древних храм предков династии к изначальному великолепию – удивлявшему людей русской земли и иноземцев – когда «оная церковь и уподобима была Соломонову, бывшему в Иерусалиме, храму». Гостей было много… Много больше чем на вчерашней свадьбе.

В глаза Елене бросилась вдовствующая императрица Мария Федоровна – в пурпурной мантии с большим двуглавым орлом, вышитым на спине, и в сверкающей бриллиантовой короне.

За нею, широкой рекой, придворные в расшитых золотом генеральских и камергерских мундирах – члены Государственного Совета и Сената.

Кто то был ей незнаком – других она узнавала… Вот князь Дадиани… Герцог и герцогиня Лейхтенбергские – какая красивая пара! А вот принцесса Ольденбургская – как уже знала Елена адреса благотворительных комитетов, членом которых состояли ее высочество, занимали четыре листа.

Иноземные послы и гости – среди них два представителя Великобритании – премьер-министр и министр иностранных дел Артур Солсбери – рядом – слегка мужиковатый коренастый бородач в морском мундире, принц Альфред Саксен-Кобург-Готский – сын королевы Виктории и муж великой княжны Марии Александровны, тетки Георгия. Эрцгерцог Франц-Фердинанд Габсбург с любопытством оглядывал фрески на потолке.