– Ты преувеличиваешь, Донрен, – Гленард похлопал Донрена по плечу, – сильно преувеличиваешь. Боюсь, что я даже в десятку самых богатых людей Империи не вхожу. Хотя и намерен войти, если честно. Но если брать только баронов Империи, не учитывая графов и герцогов, то, пожалуй, я действительно один из самых богатых из них на данный момент.

– И как ты поступаешь с деньгами? – спросил Донрен. – Сваливаешь их в кучу и сидишь на ней, как дракон, наслаждаясь блеском золота и каменьев?

– Иметь кучу золота весьма накладно, Донрен. Постоянно волнуешься, кто бы эту кучу у тебя не покрал. Впрочем, тебе ли не знать. Естественно, у меня хранится пара сундучков на черный день, но моя куча золота весьма маленькая. Почти все деньги, которые я получаю, я трачу. Трачу на всякое горнорудное оборудование, на закупку угля и дерева, на развитие хозяйства в Кратхольме и во Флернохе и на развитие переработки продуктов этого хозяйства. В долг даю немного. Думаю еще вложиться в какие-нибудь торговые или производственные предприятия. Если цеховая система рухнет или ослабнет, буду рад собрать хороших мастеров и профинансировать открытие ими мастерских и их развитие. Рано или поздно даже богатые жилы моего рудника истощатся. Поэтому надо строить новые источники доходов, покуда есть такая возможность.

– А кстати, – оживился Донрен, – откуда всё это богатство? Ты знал о том, что здесь есть эти шахты? Как ты их нашел? До тебя же Кратхольм был мелким, почти вымирающим бедным баронством.

– Совершенно случайно, Донрен. Совершенно случайно. Просто повезло. Кратхольм меня привлек как раз своей удаленностью. Когда я сюда приехал, я начал много ездить по окрестностям, знакомиться с владениями. Однажды весенний ливень, а они здесь бывают очень сильными и мерзкими, холодными, застал меня в горах, вот здесь. Я решил укрыться в пещере, которую заметил. Развел костер, чтобы согреться. Решил осмотреться и увидел какие-то знаки, которые мне сначала показались просто рисунками пляшущих человечков. Потом присмотрелся и понял, что они больше похожи на бьергмесские руны. Стал осматриваться внимательнее и обратил внимание на то, что одна из стенок в глубине пещеры как будто насыпана из валунов. Вот здесь я совсем заинтересовался. Через пару дней пригнал сюда мужиков, и мы расчистили завал. За ним оказался вход в глубокие пещеры. Я стал их изучать, и увидел, как в свете факела что-то блеснуло в стене. Меня это настолько заинтриговало, что я привез профессора из Имперского Университета и он чуть с ума не сошел от радости. Говорил, что таких богатых золотых жил в жизни не видел.

– Да уж, никогда не знаешь, где тебе повезет.

– Деньги на строительство шахты у меня, спасибо Славию, были. Первые полгода, пока строили, было непросто. Было непонятно, как и что делать, как всё сделать правильно. Но там и книги я почитал, и с Адельхартом договорился. Его бьергмесы помогали организовать добычу, выплавку и обработку. Не бескорыстно, конечно. Прямо скажем, дорого. Но оно того стоило.

– Но откуда это здесь? – удивился Славий. – В предгорьях Башрайга такого нигде не находили. Может быть, таких жил много у бьергмесов, но ведь это территория Империи. А ты сам сказал про бьергмесские знаки.

– Не знаю, Славий. Может быть, таких жил в предгорьях не так уж и мало, только они пока не разведаны. А что касается территории Империи… Эти места ведь не всегда были имперскими землями. До Исхода из Шеангая и прихода людей сюда это была территория бьергмесов. Да и долгое время после. Только перед самой Бьергмесской войной и, соответственно, перед заключением Кратхольмского пакта, люди вытеснили бьергмесов из этих мест. Адельхарт предполагает, что это месторождение было найдено как раз незадолго до Кратхольмского пакта. А потом было спрятано и завалено, чтобы оно не досталось людям. В надежде на то, что бьергмесы когда-нибудь вернутся сюда.