Потом я уехала сниматься в Польшу. Это была первая совместная картина – «Последний этап». Режиссер Ванда Якубовская посвятила ее жертвам нацистских лагерей. Мы и снимали в настоящем женском лагере. Страшный фильм, но работать было очень интересно.

Когда я вернулась в Москву, оказалась не у дел, несмотря на ВГИКовский диплом с отличием. Жить мне было негде. Кулешов сделал мне прописку в доме при студии Горького, главк некоторое время платил за комнатушку, которую я снимала, потом перестал. И я поехала с частью нашей труппы в Потсдам.

В те годы через Театр группы Советских войск в Германии прошли многие наши актеры. Это была отличная школа, мы играли замечательный репертуар. Руководил театром всё тот же Плотников. И хотя он занимал меня в своих постановках часто, поначалу видел во мне только травести. Со временем я переиграла у него массу характерных ролей: Шурку в «Егоре Булычеве», Любу в «Свадьбе с приданым», массу старух, мальчишек и даже негритянку.

В Москве я снова поступила в труппу Театра-студии киноактера и уже оставалась в ней до печального развала театра. Играла постоянно. Труппа насчитывала двести человек, но реально на сцену выходили единицы, зато актеры принимали участие во всевозможных концертах и творческих встречах. Последней постановкой театра стала комедия «Ссуда на брак». Когда начались распри и раздел труппы на два лагеря, я подала заявление об уходе.

В кино актера порой посещает откровение. У тех, кто снимался у Василия Макаровича Шукшина, оно бывало всегда. И у Вани Рыжова, и у Жоры Буркова, и у Любы Соколовой. Он подталкивал к импровизации, которую я очень люблю. Вот мы стоим у аппарата, рядом с оператором Толей Заболоцким – Василий Макарович. Я что-то сочиняю, дохожу до сценарного текста и вдруг слышу, Шукшин говорит: «Говори-говори… Оставь это, это тоже оставь… Говори-говори… Очень хорошо!..»

И я становилась полноправным создателем роли!

Моя первая встреча с творчеством Шукшина состоялась на съемках фильма «Одни» по его рассказу. Готовясь к роли, я перечитала все выпущенные на тот день его произведения. Снимали фильм Александр Сурин и Леонид Головня. Вася пришел отсмотреть материал. Поговорил с нами, сказал, что моя работа ему понравилась, и ушел.

Спустя некоторое время Шукшин вызвал меня на съемки «Калины красной». А я, немножко сумасшедшая, прибежала репетировать после озвучивания мультфильма, бросила все вещи в какой-то комнате, начали… И не могу. Говорю: «Извините, Василий Макарович, я что-то скована. Стесняюсь, и всё».

Он засмеялся. Леша Ванин, игравший моего мужа, как-то разрядил обстановку, пошутил, мы посмеялись, и я немного отошла. Репетиция состоялась. А на другой день я увидела вместо Ванина другого актера. Говорю: «Василий Макарович, с ним я должна играть по-другому». – «Как вам удобно, так и играйте», – ответил Шукшин.

Так я и не поняла, была ли это хитрость, чтобы проверить меня как актрису, или это была проба того актера. Меня же в тот день утвердили.

Самое страшное: после всего этого редакторша рассказала мне, что роль Зои должна была играть моя подруга Люба Соколова! Я ужасно распереживалась, расстроилась и даже сказала, что, наверное, не смогу сниматься. Узнав об этом, Люба тут же позвонила: «Ты что, с ума сошла? Я сейчас занята! Работай спокойно и не нервничай!» Такое редко бывает между актрисами.

Съемки «Калины красной» я вспоминаю с удовольствием. В той деревеньке, где мы работали, были потрясающие женщины, их отношение к нам было чудесным! Они очень интересно разговаривали, выделяя «о» и «а»: «Слушай-ко, поди-ка сюда, пожалуйста!» – «А что такое?» – «Поди, поди… Ты самогонку любишь?» – «Нет, – говорю, – я не шибко ударяю по спиртному». – «Ну-у-у!.. У меня такая самогонка чистая! Я ее по-особому делаю, она у меня как коньяк!» – «Ну, ради такого давайте, попробую ваш коньяк».