Гедвиг поманил Йоста за собой к лестнице, ведущей наружу. Они поднялись на палубу корабля, и Йост с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух. Вокруг стояла темнота. Лишь немногочисленные светильники горели вдоль бортов судна. И за этой тонкой стеной света царил непроглядный мрак. Мимо них пробежал смуглый мальчик, и с невероятной ловкостью начал взбираться на мачту, используя канаты и такелаж судна.

Гедвиг шёл впереди, направляясь к корме этого небольшого корабля, а Йост осматривался, различая во мраке фигуры других людей, которые выполняли свои обязанности – натягивали канаты или драили палубу. Гедвиг остановился у кормовой пристройки и дважды стукнул в узкую дверь. За дверью послышалась возня, а затем петли скрипнули и проход открылся. Гедвиг протиснулся внутрь первым, Йост последовал за ним.

Они оказались в ярко освящённой каюте. Прямо напротив двери стоял массивный стол на кривых ножках. За столом сидел мужчина средних лет, облачённый в зеленоватый камзол. Он с интересом разглядывал один из множества исписанных листов на своём столе. Его худое лицо было нездоровым на вид, а под глазами залегли глубокие тени.

– Присядь, – не отрываясь от чтения, Рован указал на табурет перед столом. – У нас впереди долгий разговор.

Йост послушно сел на табурет. По правую руку от Рована стоял рослый рыцарь, облачённый в полные доспехи без шлема. На вид рыцарь был ненамного старше Йоста; гладко выбритое лицо с орлиным носом и коротко остриженные волосы дополняли облик. Карие глаза смотрели на Йоста холодно и высокомерно. Йост был знаком с этим рыцарем – это был сэр Брант. Он тоже сражался у причалов Тар Вероны. Гедвиг остался стоять у входной двери.

– Оставьте нас, – произнёс Рован.

Гедвиг коротко кивнул и вышел наружу. А Брант спросил:

– Вы уверены, господин, что он не опасен?

– Да, Брант, более чем.

Рыцарь ещё чуть-чуть поколебался, но тоже направился к выходу из каюты, напоследок смерив Йоста ледяным взглядом.

Как только дверь закрылась, Рован отложил лист бумаги и внимательно посмотрел на Йоста. Тому стоило большого труда не отвести взгляда; казалось, эти голубые глаза видят его насквозь.

– Я знаю, у тебя много вопросов, и на все ответить я не смогу, но попробую.

Йост медленно кивнул, стараясь не потерять самообладание.

– Я расскажу тебе историю. Свою историю. Но прежде … я вижу у тебя есть вопрос другого рода.

– Что с Триссой? Где она? – спросил Йост, не скрывая волнения.

– С госпожой Белатриссой всё в порядке, – лёгкая улыбка тронула губы Рована. – Она сейчас на «Летучем Драконе». Помогает корабельному лекарю.

– Я рад, что у неё всё хорошо, – облегчённо вздохнул Йост.

– Тебе надо поговорить с ней, Йост, – улыбка Рована исчезла так же быстро, как появилась. – Девочка не отходила от твоей койки с самого отплытия, пытаясь залечить твои раны. Она считает себя виновной в том… что с тобой стало.

– Но это не так! – воскликнул Йост. – Она хотела спасти всех, и магия была единственным выходом.

Он потёр забинтованную руку. «И всё же странно, что мне не больно. Как-то в детстве я вылил на себя котелок с кипящей водой, и ожог болел и заживал почти целый месяц, а тут ничего. Наверное, это всё магия Юрола: любые раны заживают мгновенно, но зачем тогда бинты?». Йост непроизвольно нащупал амулет под плащом и крепко его сжал.

– Я пытался донести до неё то же самое, но не преуспел. Сегодня днём с мачты «Дракона» сорвался человек. Он не разбился насмерть, но лекарь говорит, что жить ему осталось всего ничего. Белатрисса вызвалась помочь бедолаге, хоть и не хотела покидать «Глеф», пока ты не очнёшься.