— То есть запрет меня в башне, — поджав губы, все так же мрачно процедила я, оценив, что мне не пытаются лгать, сразу предупреждая о возможном появлении любовниц у будущего супруга.

— Нет. — Коротко хохотнув, Сандж вновь поцеловал мне руку. — Он просто будет соблюдать осторожность, как делают все мужья, уважающие своих жен и ценящие их покой. Вас ждут балы, наряды, красивые кавалеры, с которыми вы сможете флиртовать и танцевать сколько пожелаете. Никто не станет вас ограничивать в поклонниках, если вы станете соблюдать приличия. Но только после того, как родите королю наследника. Магически одаренного наследника.

— И откуда у вас уверенность, что все будет именно так? — с недоверием уточнила я, чувствуя, как страх и паника постепенно исчезают. Даже дышать стало легче, и аппетит вернулся.

В конце концов, это были обычные требования к женам. Сначала наследник, потом счастливая свободная жизнь с стандартными нравственно-моральными ограничениями. Никаких посторонних мужчин в шкафах, никаких сплетен, даже среди прислуги, не то что в высшем обществе. Все можно, но так, чтобы никто об этом не знал. Взаимное уважение и соблюдение приличий. Идеальный договорной брак.

— Моему господину уже достаточно много лет. — Сандж дернул плечами и закусил губу, размышляя, стоит ли продолжать. Но мне и этого намека хватило, чтобы сообразить, о чем именно мне хотели сказать.

— Он уже был женат? — Мне снова стало страшно. Маги умеют скрывать возраст? Мне придется делить постель с ровесником моего отца?!

Мужчина вздохнул, глядя на меня с сочувствием.

— Он сменил более десятка любовниц, пытаясь завести наследника. Если вы исполните его мечту, Шият станет носить вас на руках и выполнять все ваши прихоти. Он сам станет вашей игрушкой, а не вы — его.

— А вообще дети… то есть… — Я смутилась, пытаясь сформулировать очень деликатный вопрос. — Он вообще способен иметь детей?!

9. Глава 9

— Шият абсолютно здоров. — Сандж, кажется, сообразил, что его попытки меня успокоить, выдав лишь крупицы сведений, не срабатывают. Поэтому принялся углубляться в подробности. А они засасывали его как трясина, заставляя выдавать мне все больше и больше информации. — И когда я говорил, что ему много лет, то имел в виду мужчину в расцвете сил, а не дряхлого старца на смертном одре!

Судя по сверканию янтарных глаз и чуть более громкому, чем обычно, голосу, Сандж был искренне возмущен. Конечно, я посмела подумать, что его господин стар, немощен и бесплоден.

— Да? А что, так сложно было прислать мне портрет? Почему я должна довольствоваться сплетнями и сведениями, полученными от наших послов в Нефхарде?! Почему мне надо выпытывать у вас правду, вместо того чтобы спокойно выслушать словесное описание моего мужа, одновременно любуясь на работу какого-нибудь известного художника?!

Я тоже умею и голос повышать, и глазами сверкать. И поводов для возмущения у меня предостаточно!

— Потому, что рисовать его портреты запрещено! — рявкнул Сандж, а потом закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.

А я, наблюдая за тем, как он сердится, с трудом сдержала улыбку. Не такой уж мой охранник бесстрастный, оказывается. Не только насмешливо ехидничать, но и злиться может, да еще так эмоционально!

— Все! Больше ничего вам не расскажу. — Сандж, успокоившись, тоже улыбнулся. — А еще из-за вашего любопытства нам теперь придется есть все холодным. Сказал же, приедем в Нефхард и Шият вам все сам расскажет, так нет же… — добродушно ворчал мужчина, правда, на остывший суп он смотрел очень грустно. Но я ничем помочь не могла, хоть и была магически одаренной, если верить всему тому, что мне за последние дни наговорили.