Светлая олениха. Светлая олениха мчалась через лиловый жар вереска, подобная стремительному световому пятну. Ее преследовали два всадника, охотники. И две собаки. Олениха была одна. Находились ли поблизости другие? Возможно, детеныш, дрожащий в зарослях и смотрящий, как охотники травят мать? Светлая олениха передвигалась быстрее их – почти лётом, спасая жизнь и рассчитывая укрыться в лесах и болотах.

Едва ли думая, что делает, почти позабыв о Вальтере, Адела поймала себя на том, что понукает своего пони, направляя его за оленихой. Она махнула охотникам, но те как будто не заметили ее. Светлая олениха уже почти достигла деревьев. Теперь двое охотников перешли на галоп. Как ни старалась Адела, она не могла их отсечь и все еще отставала на полмили, когда они последовали за жертвой в лес.

Достигнув леса, Адела не нашла там ни охотников, ни собак, ни светлой оленихи – ничего, кроме тишины. Все они могли быть призраками. Она объезжала тропу за тропой, но видела лишь дубовые леса, опушки и заболоченные луга.

Она только-только ступила на лесную тропу, уходившую на юг, когда услышала стремительно приближающийся топот копыт. Остановилась. Прайд? Кто-то из охотников? Мигом позже показался всадник. Она издала слабый возглас облегчения.

Это был Вальтер, но таким она еще не видела его. Глаза дикие, он задыхался, был смертельно бледным, чуть ли не зеленым, как будто его вот-вот стошнит. Аделе казалось, что при виде ее он вряд ли сможет выразить удивление, но, приблизившись, он хрипло выкрикнул:

– Беги! Беги и спасайся!

– Значит, ты получил мое сообщение? – крикнула она в ответ. – О короле?

– Сообщение? Никакого сообщения не было. Король мертв.

Хью де Мартелл проснулся. Возможно, он совершил глупость, когда, насладившись видами Королевского леса, вернулся в Касл-Хилл. Должно быть, его сморило на солнышке. Он моргнул. Был поздний день. И он, быть может, задержался бы на месте чуть дольше, если бы в тот самый миг не заметил одинокого всадника, который пересекал хребет, двигаясь с севера от Рингвуда. Де Мартелл узнал Эдгара.

Нормандец пробормотал проклятие. С одной стороны, юнец мог поведать ему, что случилось с Аделой, но де Мартеллу не хотелось его расспрашивать. Не исключал он и возможность того, что Кола с семейством прознали о тайном свидании и даже удержали Аделу от встречи с ним. Эдгар мог ехать в Касл-Хилл на его поиски. Так или иначе, он не желал его видеть.

Существовала тропа, которая вела от подножия холма через открытую пустошь точно на запад, а затем уходила в лес на небольшой возвышенности, известной как Кроу-Хилл, откуда круто спускалась в долину Эйвона. До Кроу-Хилл – убежища – было меньше мили. На своем могучем скакуне он будет там в мгновение ока. Через несколько секунд де Мартелл уже был в седле.

Пустил коня легким галопом. Ехать по твердой торфянистой тропе было легко. Впереди, на западе, солнце начинало спускаться к долине Эйвона, купая ее в розовато-золотом свете. Вереск с обеих сторон казался сверкающим пурпуровым озером. Момент был настолько волшебный, что он, вопреки желанию, едва не рассмеялся от его незамутненной красоты.

Он одолел треть пути, когда с досадой понял, что Эдгар избрал дорогу, которая пересекала маленькую пустошь по диагонали. Докучливый юнец мчался ему наперерез. Тем не менее он улыбнулся про себя. Сакс обнаружит, что это труднее, чем ему кажется. Хью придержал своего великолепного скакуна и прикинул расстояние, выгадывая время.

На полпути он перешел на галоп. Глянув вправо, увидел, что Эдгар делает то же самое. Он хохотнул. У юного сакса не было ни единого шанса. Его собственный конь летел во весь опор, поедая землю и высекая копытами искры там, где они касались белых камней в торфянистой почве.