Фрида, как дирижер оркестром, управляет домашней челядью. В комнате прислуги живет Киршен. Она убирает в доме, подает завтраки и ужины, которые готовит Эмми – повариха. Дед снял для нее комнату неподалеку, в полуподвале, в квартале Вайсензее. Один раз в неделю приходят две прачки из рабочего района, они и стирают и гладят.

Садовник живет в маленьком домике в саду. Фрида из уважения сама приносит ему горячий обед. Все домочадцы относятся к нему с любовью, включая хозяина дома и маленькую Бертель.

Артур в своей жизни руководствуется определенными принципами. Как собственными, так и общепринятыми. Его по-прежнему огорчает, что младшие дети не получают надлежащего воспитания. За несколько месяцев до смерти жены они совершили всей семьей образовательную поездку в Данию. Культура Скандинавии, насчитывающая тысячи лет, привлекала Артура своей консервативной эстетикой, проистекающей из замкнутости скандинавов. Здесь не было чужеродных примесей. В течение многих поколений сохранялись язык, одежда, жилье, домашняя утварь. В Дании Артур внимательно прислушивался к необычному германскому наречию. Он приводил детей в дома крестьян. С восхищением рассказывал о тяжелом труде на земле, знакомил с крестьянской одеждой, сельским бытом. Родители обычно путешествовали первым классом с кожаными креслами, а дети располагались в вагонах третьего класса на жестких деревянных скамьях. Они с интересом прислушиваясь к насыщенному нецензурными выражениями жаргону берлинских работяг. Особенно впечатляли эти выражения младшего, Бумбу. Малыш запомнил крепкие словечки и охотно ими пользовался.

Артур постепенно возвращается к жизни. Как и отец, он делает солидные пожертвования еврейской общине, сохраняет дружеские связи с еврейской и христианской элитой. За обеденным столом в его доме собираются уважаемые гости, ведут беседы. Дети называют их собрания "Платоновыми пирами". Среди дискутирующих гостей особенно выделяются доктор Герман Цондек, хозяин известного в Германии книжного издательства, господин Самуил Фишер, обычно приходящий в сопровождении дочери, директор школы, в которой учится Бертель, доктор Герман, доктор Филипп Коцовер. Артур и гости забираются в высокие эмпиреи философии. Дети же, без всякой велеречивости, предпочитают обедать за широким белым столом на кухне, у кухарки Эмми. Тут они могут оставаться в тех платьях, в которые облачились еще с утра, могут, жуя, разговаривать, не стоять по стойке "смирно", пока отец не сядет во главе стола и благословит еду. Обеденная трапеза начинается точно в два часа. Только Лотшин, единственная из детей, сидит за столом с отцом и гостями, воистину освещая трапезу своей красотой. Филипп влюблен в нее – прекрасную Мадонну – в ее светлые волосы, мечтательные голубые глаза, белую гладкую кожу, девичью фигуру. Он с трудом отводит взгляд от девушки.

Постепенно Лотшин занимает центральное место в жизни отца, становясь главной его собеседницей и союзницей, какой была и в жизни покойной матери. "Их иудаизм отталкивал меня, – пускается в воспоминания Артур о встрече с глубоко религиозными родителями жены, – но любовь к их дочери, еврейской красавице, пылала во мне до такой степени, что я посещал синагогу и молился, пытаясь убедить ее отца, что я могу создать еврейский кошерный дом. Но мои уверения не помогали. Моя настойчивость заставила ее отца поторопиться и просватать дочь за богатого и уважаемого человека из общины, с единственной целью – отдалить ее от такого отщепенца, как я, употребляющего не кошерную пищу, не соблюдающего заповеди Бога евреев".