– Спасибо за ценное замечание, – сказала я холодно, вытирая полотенцем лицо и шею. Я знала, что было глупо из-за этого переживать, но я чувствовала себя неловко из-за того, что потею. За это я должна была сказать спасибо многочисленным нянькам, гувернанткам и фрейлинам, которые постоянно твердили, что леди потеть не должна. Только если она не рыцарь. Довольно противоречиво. – Я выгляжу недостаточно хорошо, чтобы идти в таверну.

– Да нормально ты выглядишь, – улыбнулась Ланселетта. – Я просто очень хочу тебя кое с кем познакомить.

– Дай угадаю. Это кто-то красивый, чей смех льется как солнечный свет, а еще тебя угощают элем?

– И это только цветочки. – Ланселетта игриво подняла брови, и я хихикнула.

– Тебе она нравится? – спросила я с любопытством.

Как и всегда, мне было трудно представить мир, в котором я могла бы чувствовать себя такой же беззаботной, как она. Ланселетта… Она была уникальна в своем роде. Все, безусловно, считали ее именно такой. Она без труда покоряла сердца и находила себе компанию.

Мне нравились мужчины, но даже на меня действовал ее дерзкий шарм.

Я внимательно оглядела Ланселетту. Ее бледная кожа слегка загорела. Короткие светлые волосы она зачесывала назад и перехватывала кожаным ремешком, чтобы они не мешали во время боя. У девушки были невероятные голубые глаза, которые искрились озорством, но при этом в них также сиял ее острый ум. Она обладала изящными, женственными чертами лица и была необычайно хороша собой.

И еще Ланселетта была смелой, дерзкой и совершенно бесстрашной. Именно поэтому мы с ней дружили.

Не в первый раз я задавалась вопросом, каково это – выделяться только благодаря красоте и неистовой смелости? Каково это, когда замечают именно тебя, а не твой статус?

– Возможно, – осторожно ответила Ланселетта. – Посмотрим, что из этого выйдет.

– Тебе нравится это, но все продлится не больше недели-двух, – перевела я с усмешкой.

Ланселетта приподняла бровь:

– Возможно, ты тоже кого-нибудь найдешь, если пойдешь со мной, – сказала она.

– Вряд ли, – с достоинством ответила я. – Во-первых, я предана храму. И не забывай, я сестра короля…

Ланселетта пренебрежительно махнула рукой.

– И поэтому тебе не стоит ходить по тавернам? И поэтому тебе нельзя завести себе симпатичного парня?

– Мне никто не нравится, – отрезала я, потянувшись за флягой с водой и с жадностью сделав глоток. – Мне никто никогда не нравился. Не говоря уже о том, что Артур, скорее всего, придет в ярость, если я начну вести себя «неподобающим образом». А еще не забывай про Мерлин.

– У меня на глазах разворачивается самая настоящая трагедия, – с наигранной печалью сказала Ланселетта. – Ты обречена остаться старой девой и умереть в одиночестве.

Я вздрогнула, надеясь, что подруга этого не заметила. Ведь ее слова – всего лишь шутка. Вряд ли она так действительно думала. Откуда ей знать, что больше всего я боюсь именно этого? Не остаться старой девой, нет. Но кто хочет умереть в одиночестве?

– Конечно же, этого не случится, – наконец сказала Ланселетта. Она схватила полотенце, которым я вытирала лицо, и попыталась меня им хлестнуть. Я взвизгнула и отпрыгнула назад. – Ведь я буду рядом.

– Чтобы свести меня в могилу своими дурацкими шутками? – усмехнулась я. Подруга, должно быть, поняла, что зашла чуть дальше, чем стоило. – И убери от меня это отвратительное полотенце.

– Это приказ, принцесса? – Ланселетта хитро улыбнулась.

– Не забывай, я только что победила тебя на арене. – Я пожала плечами. – Я ведь могу запросто отобрать у тебя эту вонючую тряпку и протереть ею твое лицо. Твоя подружка из таверны наверняка будет просто в восторге.