Я могла бы присоединиться к остальным в обеденном зале.

Там ужинали дворяне, которым посчастливилось проживать в замке. Трапезная была наполнена шумным смехом, музыкой менестрелей и запахом жареного мяса.

Я вспомнила мужчину, который стоял у стены в большом зале с выражением гнева на лице, и ощутила укол совести.

Сэр Эктор сказал, что он новый рекрут. Что ж, сегодня этот новобранец получил представление о своем короле. Вероятно, он увидел больше, чем ему хотелось бы.

Понимают ли люди в городах и деревнях, в удаленных уголках королевства, что творится здесь, в столице?

Я все еще чувствовала гнев, который видела на лице рекрута.

После того как Артур взошел на престол, я была вынуждена научиться скрывать свое недовольство. Ради себя и ради Кея.

И гиганту лучше научиться делать то же самое, иначе долго ему в Камелоте не продержаться. Он, безусловно, никогда не станет королевским стражником.

Я читала учебники по истории. Правящая семья Пендрагона не была образцом добродетели. Короли и королевы прошлого были гневливыми и жестокими. Их благодеяния переплетались с грехами и преступлениями, и в результате между тем, что делает правителя хорошим или плохим, оставалось мало различий.

Когда я была моложе, я надеялась, что Артур перерастет свою жестокость под руководством и наставлением советников и верховной жрицы. Но он выбрал худших из возможных. Тех, кто оттачивал и поощрял его пороки, а не благие дела.

Неужели я бы стала такой же, окажись корона на моей голове?

Я допила остатки лекарства и посмотрела на тарелку с едой. Желудок уже бунтовал, но я знала, что мне нужно поесть. Я взяла несколько долек яблока и, откусывая их, вернулась к кровати и бросилась на нее.

Тошнота угнетала, но еще хуже была боль в голове, которая накатывала, когда лекарство начинало действовать. Каждые два дня мне приходилось все это терпеть. Пульсирующая боль в висках и за глазами порой была такая сильная, что я могла лишь спать.

Но сегодня ночью я была настроена сделать больше. Я задумала небольшой бунт.

Я доела яблоки и, решительно закрыв глаза, попыталась заставить тело немного расслабиться и набраться сил. Они мне еще понадобятся.

Сегодня ночью я присоединюсь к охоте.

Подземный проход под донжоном был тускло освещен факелами, установленными на стенах, которые отбрасывали тени на грубо обработанный камень. Воздух был прохладным и влажным, а в нос бил запах земли, плесени и камня.

Пробираясь через извивающийся проход, я слышала вдалеке звук капающей воды.

После нескольких поворотов туннель стал уходить вниз. Я спустилась по крутому лестничному маршу, вырезанному в камне. На дне коридор выровнялся. Вдалеке я увидела тусклый свет, манящий меня вперед.

Я дошла до конца прохода. Узкое отверстие в стене вело в темную лесистую местность. Лунный свет пробивался сквозь деревья, заливая землю бледным светом.

Я на мгновение остановилась, чтобы убедиться, что каждый волосок моих седых волос спрятан под черным капюшоном, затем подняла лук и выскользнула через щель.

Выйдя на воздух, я ощутила на коже прохладный ветерок. Под ногами шуршали и хрустели листья.

Голова пульсировала, но боль была приглушенной. Я могла удерживать ее на периферии, если сосредоточусь. Прохладный ночной воздух немного облегчал страдания.

Я обернулась, чтобы взглянуть на проход, уверяя себя, что смогу найти дорогу обратно. Вход в туннель был скрыт свисающими ветками. Для того, кто не знал, куда смотреть, он был почти невидим.

Сердце стучало от волнения. Да, я не была пленницей в замке, но ощущение свободы и восторга от побега в тихую ночь все равно наполняло меня.