На лице Прюдона появилось озадаченное выражение, а голос понизился до утешающего шепота.

– Напрасная кража, мадемуазель. Мир знает, что это вы создали № 5. Поэтому аромат и носит ваше имя. И № 5 всегда производили в Нейи. Зачем эта формула господину Вертхаймеру в Америке?

В самом деле. Хороший вопрос.

Неожиданно картина стала абсолютно ясной. Пьер не собирается возвращаться во Францию. Он осмелился похитить формулу № 5 из Нейи только по одной причине: он намерен выпускать парфюм в Америке. Для него это возможность раз и навсегда отделаться от ее жалоб. Он перенесет бизнес в Нью-Йорк, избавившись от Коко. Он выкинет ее из дела, пока она в ловушке в Европе, охваченной войной. Как бы ни складывались дела у Германии, Пьер бросит Коко.

Chanel № 5 всегда производили в Нейи. Почему же Пьер поступил так подло, почему действовал тайком, почему прислал Алена вместо того, чтобы открыто обсудить все с ней? Осознав всю глубину предательства делового партнера, Коко шлепнула ладонью по столешнице, и Прюдон поморщился. Никто не знал, насколько она зависела от дохода, который давал № 5. Да, у нее были накопления в виде золота и инвестиций, хранящихся в сейфе в Женеве. Но когда годом раньше она закрыла Дом моды после забастовки работниц, № 5 стал главным источником ее дохода. Она вздернула подбородок.

– Chanel № 5 мой, господин Прюдон. Формула моя. Я креативный партнер в компании. Да, № 5 – мои первые духи, но они же и самые лучшие. Я создала аромат после многих лет планирования и долгих месяцев работы в сырых химических лабораториях в Грассе.

И Пьер сделал это именно сейчас! Даже если бы она захотела снова открыть Дом моды, то теперь совершенно невозможно раздобыть ткани, когда Гитлер воюет в других частях Европы. С тех пор как Франция объявила войну Германии, даже ткацкие фабрики в стране были реквизированы в пользу непонятной войны. Коко прищелкнула языком, подумав об утраченных шелках, шерсти и хлопке.

«Не война закрыла твой Дом моды, Коко. Это сделал твой характер.

Что ж, в этом не было моей вины».

Они вынудили ее закрыть Дом Шанель, когда ее «маленькие ручки», ее швеи, присоединились к коммунистическим толпам во время забастовки. Они требовали платить им больше, чем они уже сумели выжать из своей хозяйки. Это были плохие времена, громилы рушили прекрасные памятники, атаковали предприятия и таких, как она, работодателей. А ведь она набирала своих девушек с улицы, учила каждую, платила хорошую зарплату. Как они посмели восстать против нее, ее «маленькие ручки», преградив ей вход в собственный Дом моды?!

Разве не понятно, почему она многих уволила?

Они сказали, что она сделала это назло.

Хотя в то время это было еще и отличным решением для бизнеса. Доходы от № 5 уже затмевали продажи платьев.

И что теперь? Эта кража всего лишь еще одна в череде попыток Пьера помешать ей в бизнесе на каждом повороте. Годами они сражались из-за созданных ею духов, спорили о каждом элементе дизайна, о распространении, маркетинге, продажах. Пусть не ей принадлежит бóльшая часть акций «Общества Мадемуазель», но единственным имуществом компании являются парфюмы Коко Шанель и немного косметики. Ее творческий талант намного важнее количества принадлежащих ей акций. Эта кража, эта попытка выкинуть ее из бизнеса стала последней каплей. Она не позволит Пьеру победить.

И тут ее осенило. План был настолько логичным, что она едва сдержала улыбку.

«Общество Мадемуазель» – это французская компания, и она подчиняется французским законам, а не законам США. И права на № 5 принадлежат французской компании, а не Пьеру. Коко сжала губы. Любой справедливый суд во Франции решит, что раз Пьер в Америке на неопределенное время, а Коко во Франции, то это дело мадемуазель защищать самое ценное имущество компании.