– Пришлось переиграть пару моментов, но уже смирился. Не бери в голову.

– Ладно. До завтра?

– Да. Давай.

Закончив разговор, подставляю лицо солёному ветру, дующему с бухты Ньюарк, и, облокотившись на металлические перила ограждения, тычу пальцем в имя «Гейтс» на экране айфона. У этой беседы может быть два итога: паршивый (то есть обычный) и очень паршивый. Во втором случае можно предложить вернуть комиссионные и расторгнуть контракт, так как этот клиент меня самого порядком допёк. Но это будет означать, что я сдался. А я не привык пасовать перед препятствиями.

Когда я создавал компанию, моим желанием было не просто рубить бабки, но и делать жизнь людей более комфортной и благополучной. Куда деваться, если запросы Гейтса оказались настолько трудновыполнимыми, что проще было бы найти новое месторождение нефти, чем площадку под его непревзойдённый проект.

– Слу-у-ушаю, – душевный подъём в голосе Дюка льётся через динамик. Я аж теряюсь от неожиданности. – Мэттью?

– Да, – отвечаю, прочистив горло. – Добрый день, Дюк. Как всё прошло?

– Где ты добыл это чудо?

Из-за ветра не удаётся распознать, иронизирует он или нет. «Чудо» – в смысле «с пулей в голове» или «чудо» в прямом значении? Следовало бы изучить резюме ассистентки лично, чтобы примерно представлять, с кем имею дело. Иду ва-банк:

– Выбирал лучшую из лучших самым жёстким способом.

– И не прогадал! Готовь завтра бумажки. Уладим куплю-продажу, и начну к весне готовить всё необходимое для строительства.

– Не шутишь?

– Какие шутки! Я готов расцеловать эту богиню. Не даёт. – На фоне слышится предостерегающее «мистер Гейтс», произнесённое женским голосом, от которого в глубине живота дёрнулся мускул. Нервный тик, похоже.

Сказать, что я потрясён, это ничего не сказать. Приходится вернуть себе самоконтроль, иначе клиент посчитает меня тормозом:

– Поздравляю, Дюк. Отличная новость. Подъезжай завтра к десяти, юрист подготовит предварительный договор.

***

В офис я заявляюсь в добром расположении духа. Вообще, мой дух расположился ещё вчера: сначала благодаря звонку Гейтса, затем сытному ужину, доставленному домой, но и утром всё осталось на прежнем уровне. Не терпится познакомиться с этим «чудом», как выразился Дюк, и расспросить, как ей удалось найти к нему подход.

На этаже тихо. Должно быть, все стеклись в мой кабинет для привычного обсуждения планов. Открыв дверь в приёмную, понимаю, что был прав. Через стекло вижу всю честну́ю компанию и затылок новой сотрудницы. Брюнетка. Ух! Мне на них в последнее время везёт.

После входа в рабочее пространство я собирался обрадовать коллег премией по такому грандиозному событию, но стоило взгляду упереться в доску со снимками всего персонала «Паблик Билдингс», этот настрой переключается с мажора на минор по щелчку. Мою фотографию, которая раньше красовалась сверху, кто-то заботливо убрал, а вот рисунок, выведенный чёрным маркером рядом с ней, стереть не удосужились. На нём изображён согнутый в печали член, головкой читающий надпись: «2 дюйма – не приговор».

А чего не 1?

Увольнение Бренды было правильным решением.

Распахиваю дверь, и коллеги, шушукающиеся секундой ранее, выпрямляются по стойке смирно. Потупленные взгляды – не то, что я хотел увидеть вместо «Доброго утра», но плевать. Спускать перед всеми штаны и доказывать обратное не стану.

– Доброе утро, – сухо приветствую я собравшихся, слыша в ответ невнятные бормотания.

Дошагав до рабочего места, кладу кожаный портфель на стол и только собираюсь сесть в кресло, как взгляд падает на ту самую богиню, которой поклонялся Дюк. Туловище моментально каменеет, и я пытаюсь усиленно перезапустить мыслительный механизм, заклинивший в черепе. Какого чёрта? Что тут делает