- Наконец-то, сынок, - услышал мягкий голос папы.

- Привет, папа. Извини, вчера поздно прилетел и вырубил телефон, чтобы отдохнуть. А сегодня забыл включить.

- Будь внимательнее, сын, я же переживаю.

- Прости, - произнес я, действительно считая себя виноватым. Отец для меня превыше всего.

- Как ты, Алан? Как дела в Праге? Все удалось решить?

- Да, пап, все хорошо. Контракт будет подписан через месяц, они согласны на наши условия.

- Удивился бы, если бы было иначе, - хмыкнул отец, зная, какой я на самом деле суровый человек.

- Не время расслабляться. Вся препараты должны быть только из самых качественных материалов.

- За это я тебя уважаю больше всего, - вздохнул он и добавил: - прости, сын, я сегодня решил остаться дома. Тяжело мне так долго работать без тебя.

- Пап, я же говорю, давай на пенсию. Знаешь же, что я потяну. Да, надо найти достойного заместителя мне или хотя бы помощника, но тем не менее.

- Скоро, наверное, я тебя послушаюсь. А ты мне скажи, успел хоть погулять по городу?

- Пап, какие гульки? Порешал дела и домой. И так слишком задержался. Дел здесь невпроворот.

- Эх, сын…

- Так, стоп-стоп-стоп! Я знаю, что последует дальше, потому даже не начинай. Не до женитьбы.

- Не понимаешь ты истинного счастья. Прожигаешь время со шлюхами.

- Отец, достаточно, прошу.

- Хорошо. Заедешь вечером? – сменил тему разговора, за что я был ему искренне благодарен. Только не с отцом о шлюхах разговаривать.

- Да. С удовольствием, как только освобожусь.

- Буду ждать. Хорошего дня, сын.

- Взаимно.

Я сбросил вызов и отложил телефон на стол, кривясь от папиных невысказанных слов. Все женить меня пытается, да только я не горю желанием связывать себя узами брака. Наследника можно было бы, но жениться… На ком? На шлюхе?

- Бл*ть! Как что-то придумают.

Перед глазами встало заплаканное лицо девчонки-девственницы, которую мне удосужилось оприходовать в кабинете друга. Это же повезло такое счастье отхватить. Чиста как слеза, не тронута никем, разве что своими руками могла себя ласкать. Маленькая и наивная девчонка.

Еще на парковке в темноте, услышав ее голос, решил помочь. Как бы там ни было, несмотря на мой тяжелый характер, ненавидел, когда к девушке применяли силу. Можно было надавать на нее, пригрозить, крикнуть, чтобы та испугалась и поддалась, но не в коем случае не насиловать. Только последний моральный урод на это пойдет. А там она, такая маленькая, хрупкая, в захвате придурка Наперстка, который любил брать девушек силой.

Фу, сука, как вспомню, охота найти и руки переломать, что посмел коснуться этой крошки. Теперь никто даже не посмеет думать о ней в пошлом смысле. Никто, кроме меня!

Да ее вообще впору запереть в комнате и трахать днями и ночами напролет. А она выплясывала, шевелила своей жопой на танцполе, явно возбудив десятки мужиков. Потому что я сам горел огнем, представлял, как прижмусь к ее попке и вы*бу. И таки да, я получил свое, хоть и пришлось сдерживать себя, чтобы не причинить ей сильную боль. Все же девчонкой была. Бл*ть, кто бы мог подумать! Я трахал девственницу, которая вовсе была не против. Стонала, засовывала свой язык мне в рот, отвечала и горела в моих руках.

От частых воспоминаний о моем члене в ее киске, я возбуждался и дико хотел трахаться. Но сука, шлюхи мне не особо помогали. Перед глазами снова стояло заплаканное лицо Маши.

Хотелось стереть с ее щек соленые дорожки, вызвать улыбку на губах, а потом сказать, чтобы этими губками и ротиком приняла мой член.

Да, уже утром после той ночи в клубе у меня на рабочем столе лежало на нее досье, всего полстраницы. Но чего я ожидал от целки? Прилежная ученица и порядочная дочь. Ах да, накануне какой-то сморчок ее бросил. Явно дебил недоделанный, который не ценил такую девушку. Хотя… если она ему не давала, а это факт, неудивительно, что ушел от нее.